i 4ef67cd308a69e3f

не сможет платить за жилье. Любой работе он предпочитает кого-нибудь ограбить или даже

убить. Скорее всего нам опять придется сбегать посреди ночи.

Через два дня мы сбегаем. Посреди ночи. Иногда домовладельцы по несколько дней

не подозревают, что мы испарились. Но Эрлу, как правило, хватает всего пары часов.

Он выбивает в стене дыру и законопачивает туда фотографии. Мне легче дышать. Эти

хуже всех, что он делал раньше. Когда-нибудь он точно меня убьет. Надо всего лишь

продержаться достаточно долго, чтобы увезти Ким в безопасное место. Став старше, она

сможет заполнить документы на избавление от опеки. Но в Нью-Мексико для этого ей

должно быть хотя бы шестнадцать.

Предупредить Амадора о переезде я не успеваю, но у меня есть номер его телефона.

Звоню из отеля, где мы ночуем, и оставляю сообщение. Говорю, что научный проект

перевели в другое место. Амадор знает, что это значит. Я свяжусь с ним, как только смогу. И

он никогда ни о чем не спрашивает. Лучше не придумаешь.

К девятому классу Ким превращается в красивую юную девушку. Ей нравятся уроки

рисования, французского языка и истории. Датч тоже в девятом классе. Ей нравятся парни с

разрисованными телами, французы и привлекательные герои из исторических любовных

романов. Так что у них много общего.

Вместе с Амадором я устроился на работу в автомастерскую, а еще хожу на вечерние

занятия. Но по-прежнему каждый день провожаю Ким в школу. Точнее почти каждый день.

Иногда все еще случаются плохие, но так редко, что я их практически не замечаю. Эрл

теряет надо мной контроль и прекрасно это понимает.

К сожалению, Ким догадалась, что я остаюсь только из-за нее. И ее пожирает чувство

вины. Особенно в такие дни, как сегодня.

Я не иду на работу, а она не идет в школу. Говорю ей пойти, но она отказывается.

Приносит мокрое полотенце и помогает залезть в ванну. Мне стыдно. Я говорю ей, что все

путем. Что бывало и хуже. Ким притворяется, будто верит, но на самом деле с трудом

сдерживает слезы. Впрочем, дыхание ее выдает, и время от времени по щеке стекают

слезинки. Руки у нее дрожат, пока она мочалкой трет мне спину. Я стараюсь не морщиться.

30

http://worldselena.ru/________________________________________________________________________

Иначе Ким будет еще хуже.

Когда с отмыванием покончено, она смазывает какой-то мазью натертые веревками

следы. Я не говорю о том, что у меня сломано запястье. Все равно через пару дней срастется.

На самые глубокие порезы Ким клеит скотч. Похоже, именно от него пользы больше, чем от

всего остального.

Веки тяжелеют. Я стараюсь не уснуть, чтобы побыть с Ким, но внезапно для самого

себя проваливаюсь в темноту и лечу на поиски света. На поиски Датч. Она в школе. Может

быть, теперь в мечтах я вижу ее в школе только потому, что Ким тоже учится.

Две школы похожи друг на друга, но в то же время совершенно разные. Стены в

школе Датч кажутся ярче. Дети одеты лучше. Я никогда не представлял Датч богатой, но уж

точно ей никогда не приходилось носить грязную одежду. И меня это радует. Не хотел бы

для нее такой судьбы. Если бы мог, я бы сделал ее богатой, но почему-то не могу подчинять

мечты собственной воле.

Датч в школьной уборной. Красит губы. Водит помадой по пухлым изгибам, потом

разглаживает средним пальцем. На ней блузка, короткая юбка и ботинки. Выглядит Датч как

ходячий секс. Интересно, с каких пор она стала казаться мне сексуально привлекательной? В

голове бьется мысль, что это ненормально.

Вдруг замечаю, что Датч меня видит. Опускает руки и смотрит на мое отражение в

зеркале. Ясное дело, я укутан в плащ, на голове – капюшон, так что лица ей не разглядеть.

Но она все равно смотрит прямо на меня.

Звенит звонок, другие девочки выходят из уборной, но Датч остается, словно к месту

приросла. Она все еще понятия не имеет, кто она такая. Знает только, что должна помогать

покойникам справляться с проблемами и переходить на ту сторону. Но даже не подозревает,

что она – ангел смерти, которому предначертано выполнять свою работу даже после гибели.

Как и всем остальным ангелам смерти.

Я решаю ее просветить.

Встаю ногами на пол, жду, пока угомонятся полы плаща, и подхожу ближе. Датч

превращается в статую. Не знает, что обо мне думать. Девочка, которая не боится никого и

ничего на свете, дрожит от страха при виде труса, прячущегося за слоями дыма.

Я наклоняюсь. Датч пахнет клубникой и кофе. В воздухе витает едва заметный шлейф

каких-то духов. Она совершенно неподвижна. Наблюдает. Ждет.

Нечаянно задев губами мочку ее уха, я тихо шепчу:

- Ты – ангел смерти. Ты будешь жить вечно. Много-много веков тебе предстоит

переправлять души на другую сторону. И ты изумительная.

Датч не понимает ни слова. Только молча смотрит вперед огромными глазами.

До меня доходит, что мы здесь не одни. Рядом стоит какая-то женщина. Что-то

говорит Датч. Щелкает пальцами у нее перед носом, чтобы привлечь внимание. Угрожает