i 28c8131be53fca82

   Из своей засады Виктор разглядел, как Игнатьев, закончив обшаривать толпу совромером, двинулся вдаль через торговые ряды. Прошмыгнув мимо столыпинофилов дяди Митяя с Николенькой, Холодов осторожно двинулся вслед за националистом. Неизвестно, боженька благословил или местный Гидрометцентр, но жара стояла ужасная. Страшно хотелось пить, тем более что вокруг Виктора покупатели то и дело что-нибудь пили: или хлебный квас, или клюквенный морс, или воду со льдом на бруснике, заедая мидиями, устрицами либо жульеном из крабов. Фатумист прекрасно знал, что где-то там в реале его тело, лежащее в мемкапсуле, исправно подпитывается водой и питательными смесями, и жажда вызвана скорее привычкой, но от этого пить хотелось не меньше. Тем более что пьющие, влив в себя щедрую порцию освежающей жидкости, удовлетворённо крякали, ухали, и, крестясь, благодарили бога за благодать, тем самым раздражая и без того дёрганого фатумиста.

   Под лёгкое треньканье далёких балалаек и выкрики зазывал из ярмарочных балаганов, Виктор быстро двигался сквозь торговые ряды, стараясь не упустить Игнатьева и, в то же время, не попасться ему под совромер. Благо, силовая подкачка помогала преодолевать сопротивление толпы без особых усилий. Националист порой оглядывался, и Холодов моментально прятался за розовыми свиными окороками, кадками с икрой, связками балыка, бочками с маринованной стерлядкой, гирляндами домашних свиных колбасок, мясных рулетов или гор тульских печатных пряников. Продавцы косились на подозрительного бородатого малого, но Виктор немедленно реагировал. "Во имя господа и во благо России" - говорил он, крестился и прижимал палец к губам. Услышав о боге и России, суровые продавцы моментально таяли и вежливо крестились в ответ.

   Ближе к торговому дому стали появляться мемтуристы. В других эпохах, где побывал сегодня Виктор, мемтуристами и не пахло. Значит, лето тринадцатого года пользуется популярностью: желающих посмотреть Россию, которую мы потеряли, очень много. Вероятность столкнуться в мемориуме двум группам туристов крайне мала. Если их разделяет одна миллионная доля секунды, то они уже друг друга не увидят. А Виктору попалось на глаза уже трое. Значит, плотность туристического потока в эту эпоху очень большая. Есть популярные эпохи, куда мемтуристы лезут как мухи на варенье. Ещё следует учесть тех погруженцев, которые сейчас незримо присутствуют в режиме бога. Любого начинающего мемтуриста поначалу это пугает - что его в любой момент могут увидеть невидимые погруженцы. Ему потом и в реале начинает казаться, что за ним незримо следят тысячи глаз. Это называется синдромом боязни всевидящего ока.

   В голове Виктора неожиданно раздался голос оператора мемсвязи. Холодов спрятался за широкими спинами трёх мирно беседующих празднично одетых рабочих, только что отоварившихся в торговых рядах, и вполголоса отозвался.

   - Витя, это Бурлаков, - раздался в голове голос полковника. - Догнал Игнатьева?

   - Почти, - уклончиво ответил фатумист. - Ты мешаешь.

   Полковника было плохо слышно, потому что рядом стоящие рабочие громко разговаривали. Самый рослый разглагольствовал:

   - Эх, жизнь пошла, братцы, просто сахарная! Сроду не думал, что можно так хорошо жить на Руси!

   - Царю-батюшке скажи спасибо! - отвечал другой с двумя здоровенными осетрами под мышками. - Разве в какой другой стране рабочий ест каждое утро на завтрак осетринку?

   Третий громко смеялся:

   - Каждый день осетрина надоест! Я вот по утрам лёгкий завтрак предпочитаю: креветки или омлет из страусиных яиц.

   Виктор, досадливо покосившись на гурманов, зажал уши, чтобы лучше слышать Бурлакова.

   - Тут нам позвонили из Общества по защите прав прошляков, - говорил тот из кабины мемсвязи, это было слышно по характерному эху. - Там обреалились двое из какой-то квазиславянской альтерны. Парень с девкой. Так вот, они говорят, что у них заправлял всем волхв Густояр. Девица рассказала, что слышала беседу волхва с "богом". Бог называл Густояра Игорем, а тот "бога" - Владимиром Степановичем. По всем признакам Густояр - это Игнатьев. Отдел регистрации только что подтвердил. А мы пока попытаемся пробить Владимира Степановича по базе националистов.

   - Как смогли твои парень с девкой обреалиться из альтерны? - удивился Холодов. - На моей памяти такое было раза три, не больше.

   - Парень шустрый попался, Игнатьева-Густояра скрутил и заставил обреалить их с девицей.

   Виктор больше поразился ушлости не парня-прошляка, а Общества по защите, которое моментально загребло в свои сети свежеобреаленных молодых людей. Холодов знал эту либеральную организацию, которая постоянно устраивала пикеты и митинги, требуя уравнять в правах реальных людей и прошляков. Либералы вообще любят всех равнять со всеми: белых с неграми, нормальных с извращенцами, умных с тупыми (альтернативно одарёнными), совров с прошляками. Как водится, организаторов в Обществе было раз в пять больше чем подзащитных прошляков - типичные либералы: болтливые, трусоватые и нервно-истеричные.

   Виктор отнял ладони, и разговор рабочих снова потёк в уши.