i 28c8131be53fca82

   Чтобы не брякнуть лишнего, Виктор отвернулся и стал глядеть в окно. Машина тряслась по ухабам. Мимо окна мелькали колонны плохо одетых солдат с одной берданкой на троих, подгоняемых истеричными командирами - реликтами, оставшимися с прошлой либеральной Исторической доктрины. "Студебеккер" пронёсся мимо железнодорожной станции, на которой солдаты грузились в теплушки, а командиры задвигали засовы и навешивали огромные амбарные замки. На открытые платформы загоняли лошадей - в составе переправлялись ещё и кавалерийские подразделения. Это были конники-смертники. Идиотская тактика Красной (или уже Советской?) Армии предусматривала особый тактический приём - конная атака с шашками наголо против немецких танков.

   В конце состава два платформы были заняты самолётами. Вокруг платформ прохаживались военные в лётной форме без знаков различия. Морозов понял, что это лётчики-камикадзе штрафной эскадрильи. На боевых вылетах их не снаряжают боезапасом, поэтому вражеских асов они могут бить только одним способом - тараном. Лётчики весело переговаривались с подростками-диверсантами из соседнего вагона, которых в народе прозвали "сволочами". Выловленные по подворотням хулиганы-малолетки, наспех подготовленные и плохо вооружённые, забрасывались в тыл врага для подрыва вражеских коммуникаций. Юные смертники, казалось, не задумывались, что через некоторое время из их подразделения не останется в живых никого. Подростки задорно переругивались с лётчиками-штрафниками и стреляли у них папиросы.

   Коллеги Виктора, политруки и комиссары различных рангов, скорее мешали погрузке, не к месту читая солдатам длинные речи, выкрикивая лозунги, а иногда и размахивая табельным оружием. Холодову даже начало казаться, что коммунисты воевали исключительно на стороне Гитлера, настолько сильной помехой они были для армии. Новая Историческая доктрина в отношении политработников не внесла никаких корректив, поэтому политруки остались прежними, как при либералах - тупыми, злобными и трусливыми существами. Краем глаза инспектор заметил, что водитель неодобрительно покосился на станционных политработников, затем в сторону Виктора и покачал головой.

   Недалеко от станции дорога была изрыта воронками. Непривычный к тряске Холодов с нетерпением ждал, когда, наконец, они доберутся до места назначения. За окном замелькали фигуры военных в фуражках с синими околышами. Это были до зубов вооружённые рослые молодые люди в прекрасно сидящей чистенькой форме. Некоторые из них чистили пулемёты, другие жевали сервелат с белым хлебом или копчёную свинину.

   - Заградотряд, - процедил сквозь зубы водитель. - Жрут, сволочи!

   Виктор обернулся к спутнику, и тот моментально рассвирепел:

   - Что смотришь? - сердито спросил он, нарушая субординацию переходом на "ты". - Твои собратья жрут!

   Холодов заметил, что его собственная фуражка, лежащая на коленях, тоже имеет синий околыш. Виктор начал вспоминать, имели ли политруки в войну синие околыши, а водитель тем временем развил свою мысль:

   - Вон какие морды наели! На нашей кровушке жируют.

   - На чьей кровушке? - не понял фатумист.

   - Известно на чьей. На кровушке простого мужика. Я, помню, в штрафбате воевал, так эти нелюди нас в спину расстреливали из крупнокалиберных пулемётов. Мы в атаку с голыми руками против миномётов и танков, а эти сволочи в тылу отсиживались с пулемётами и гаубицами. И пулемёты эти не на фашистов нацелены, а на нашего солдатика!

   Солдат будто бы цитировал Историческую доктрину на память. Для уточнения Виктор решился на провокацию.

   - Если за товарища Сталина, то можно и голыми руками врага душить! - осторожно возразил он собеседнику.

   Водитель так зло рассмеялся, что чуть не оторвал баранку:

   - За Сталина?! Кто пойдёт за него умирать?! Разве что вы, комиссары-горлопаны! Или оболваненные вашей пропагандой дурачки. А мы, простые мужики, воюем не за Сталина, не за коммунистов, которые в тылу жируют...

   Солдат, вертя одной рукой баранку, другую запустил под гимнастёрку и бережно вынул нательный крест. Его лицо посветлело и стало добрым и благостным.

   - Мы за Россию воюем! - проникновенно произнёс водитель и поцеловал крестик. - За берёзки наши, за просторы родные. Большевики приходят и уходят, а земля русская стояла и стоять будет.

   "Неплохо работает местный эпохальный инспектор, - отметил про себя Виктор, - Зря на него Бурлаков бочку катит. Вон как прошляки по доктрине шпарят! Как будто наизусть учить заставляли". Солдат расценил задумчивый взгляд Холодова по-своему:

   - Расстрелять меня хочешь? Так стреляй, комиссар-иуда! Умру с именем господа нашего на устах. Ибо веру в бога вы, коммуняки, никогда не вытравите из народа русского!

   Фатумисту уже немного надоел пафос спутника. Ему даже захотелось в самом деле расстрелять водителя, чтобы тот ненадолго замолчал. Но тогда пришлось бы идти пешком до места назначения, которого Виктор не знал.