Honey you're starting something deep inside of me (СИ)

— Извиняюсь, — бросила она, со вздохом поставив коробки около ещё не наряженной ёлки. Содержимое тихо звякнуло, это были стеклянные игрушки и бубенчики. Звук, знакомый абсолютно каждому с самого детства, в момент поднимал праздничное настроение. Крышки полетели на пол, взору представились блестящие шарики и фигурки, от чего загорелись глаза, а уголки губ непроизвольно поползли вверх.

Ёлку украшали уже все вместе, даже Джон и Брайан соизволили вернуться из магазина. В комнате раздавался смех, звон маленьких колокольчиков и тихое шуршание разноцветной мишуры.

Через час всё было готово. Большой стол из темного дерева покрыли бордовой скатертью, Мэри разложила цветастые праздничные салфетки, остальные расставили еду и посуду. Крисси торжественно внесла индейку с картофелем собственного приготовления, и все расселись по местам.

Никого не предупредив, Брайан взорвал хлопушку. Все хором вскрикнули от неожиданности, после чего ещё долго посмеиваясь стряхивали с себя яркое конфетти.

Так же неожиданно Роджер открыл шампанское с громким характерным хлопком. Белая бурлящая пена брызнула из горлышка в подставленные фужеры.

— За вас, дорогие мои! — прозвучал первый тост от Фредди.

Так, под радостные крики и звон бокалов, начался этот волшебный праздник. Все увлечённо общались и шутили, вспоминали забавные истории из жизни. Разговоры ни на секунду не утихали, когда заканчивал один, кто-то другой обязательно вспоминал что-то своё.

— Вспоминай сколько хочешь, зато у меня в двенадцать лет уже была своя группа! — с жаром рассказывал Фредди, когда ребята задумались о том, кто из них раньше приобщился к музыке.

— Это явно рекорд, Фред, — оживился спокойный по обыкновению Джон, — я собрал группу только в четырнадцать…

— Вот это достижение! — с сарказмом восклицал Брайан, откидывая назад мешавшие волосы. — Ну и где же вы давали концерты?

— В школе, — хором гордо заявили Фредди и Джон.

— Детишки, — закатил глаза Роджер, — может ещё решим, кто больше всех пел в детском саду?

— Ладно, — задумался Фредди, — а кто раньше взялся за инструменты?

Всё притихли, вспоминая свой самый ранний опыт.

— Укулеле в восемь лет, — первым важно заявили Роджер.

— Ну, первую игрушечную гитару мне подарили в семь… — задумчиво проговорил Брайан.

— Боже, ну я же не вспоминаю свой игрушечный клавесин, — рассмеялся барабанщик, — или кастрюли.

— Вообще-то вспоминаешь! — хором прыснули ребята.

— В детстве я так играл на фортепиано, что меня заметил сам директор школы и организовал курсы, — медленно, смакуя каждое слово, рассказал Фредди, гордо приподнимая подбородок и расплываясь в улыбке.

— Ладно, это вне конкуренции, — сдался Джон, и все согласно закивали.

Разговор быстро ушёл в другую степь. Кейт ненадолго выпала из жарких обсуждений, молча оглядывая всех присутствующих и улыбаясь. Сейчас она была по-настоящему счастлива. Этот праздник следовало бы провести с родными, но теперь она не сомневалась, что эту компанию она может окрестить своей второй семьёй. Каждый был по своему дорог, а эти истории из жизни грели душу.

Тарелки мигом опустели, стрелки часов приближались к двенадцати, а разговоры так и лились нескончаемым потоком.

— Приберемся немного? — шепнула Крисси, и девушки вышли из-за стола.

Вдвоем они отнесли тарелки на кухню. Пока Кейт поспешно мыла приборы, Крисси что-то доставала из холодильника. Это был пудинг с сухофруктами в небольших креманках.

— Я забыла поднос, придется так носить, — скривился девушка, подхватывая две порции, — позову кого-нибудь помочь.

Пожав плечами, Кейт вернулась к посуде. Она насухо вытирала тарелки ярким праздничным полотенцем, формируя ровную стопку. Услышав шаги за спиной, девушку не оборачиваясь попросила:

— Отнеси пудинг в гостиную.

Тишина, кто-то молча стоял сзади. Кейт нетерпеливо обернулась, всё ещё сжимая в руках полотенце. Конечно же, это был Роджер. Девушка вздохнула, подозревая, что друзья специально пытаются при любой возможности оставить их наедине.

Они стояли, молча глядя друг на друга, не решаясь проронить слово или сделать шаг навстречу.

— Я скучал, — наконец произнес Роджер.

Сердце пропустило удар от одного лишь звука его голоса. Кейт сильнее сжала мокрое полотенце в руках, сопротивляясь желанию податься вперёд и притянуть барабанщика за лацканы зелёного пиджака как можно ближе к себе. Хотелось сказать, что она тоже скучала, но она не могла. Она же совсем недавно пообещала себе и снова уже готова нарушить любое слово, лишь бы быть рядом с человеком, которого безмерно любила, прощая ему все что угодно. Все, кроме того вечера, ведь там Кейт видела только свою вину.

— Прости меня, — прошептала она, с надеждой заглядывая в зелёные глаза.

Роджер наконец-то подошел. Руками он взял ее лицо, притягивая к себе, большими пальцами поглаживая горевшие щеки. Полотенце выпало из дрожащих рук.

— За что ты извиняешься? — шепотом спросил он, лбом прижимаясь к лицу девушки.