Homo scriptor. Сборник статей и материалов в честь 70-летия М. Эпштейна

Несмотря на указанные выше, по нашему мнению, нестыковки в прагматике введения новых слов и дискурсивную неопределенность (неясно, кто может употреблять однословия и в каких жанрах речи), М. Н. Эпштейном намечены лингвистически и концептуально нетривиальные пути развития русского языка на современном этапе. Так, перспективным и актуальным выглядит аналитизация синтетического строя русских слов (стынь как существительное, круть как «лексический инфинитив»)[516]. Продуктивно также расширение функции переходности в русской грамматике (скучать кого-то, упасть кого-то, общать кого-то, скучаемый, любуемый и т. п.)[517]; введение «глубинного дательного падежа» (Сегодня я грущу тебе) и «наречия-сказуемого в безличном предложении» как универсальной категории состояния (В доме было тепло и влюбленно)[518]; а также активизация образований причастий будущего времени (успеющий, исполнящий) и страдательных причастий (сделаемый, пожелаемый, прочитаемый)[519]. Вообще вся открываемая таким образом область «творческой филологии»[520] и семиургии[521] намечает с новой силой развитие творческого потенциала языка. И не только, разумеется, русского. М. Н. Эпштейн является автором аналогичного словаря английского языка[522]. Отметим также, что наш юбиляр стал инициатором учреждения Центра творческого развития русского языка при СПбГУ, стимулирующего лингвокреативные начинания в области лингвистики.

Особым вкладом М. Н. Эпштейна в лексикографию стоит признать его профильные «проективные словари». Первым из таких словарей стал «Проективный философский словарь» в соавторстве с другими учеными. Творчество не просто новых слов, а новых понятий и терминов – еще одна ипостась прокламируемого «протеизма» и «лингвовитализма» в культуре XXI века:

Чтобы ответить на вызов времени, языку нужно воображение, способность творить новые слова и понятия, не ограничиваясь только восстановлением своего прошлого или заимствованиями из других языков. Язык жив до тех пор, пока его корни продолжают разветвляться и плодоносить в новых словах. Недостаточно пользоваться языком как орудием художественного или научного творчества; необходимо творческое обновление самого языка[523].

Вводимые философские понятия мотивируются еще не освоенными до конца, становящимися на наших глазах представлениями о новых явлениях. Среди таких новых понятий как уже сейчас (к 2020 году) вошедшие в научный обиход (глокализм, транскультура, видеократия, метабола, деперсонализация), так и ожидающие своего осмысления (всеразличие, гуманология, концептивизм, культуроника, мультивидуум). Любопытно, что в словник таких «философских неологизмов» включаются также обретающие концептуальный вес служебные слова или части слов русского языка (предлог в, как бы, недо-, прото-) и даже « » (знак пробела). Как поясняют составители словаря, «проективный словарь <…> не регистрирует, а предвосхищает, потенциирует, проектирует будущие дискурсы и тенденции в развитии данной дисциплины, очерчивает круг ее концептуальных и терминологических возможностей»[524]. Сам акт составления такого словаря выступает как первичный творческий авторский жанр («творческое составление»). Систематизация новых терминов и понятий обещает придать философии творческий характер в наступающем будущем.