Гвардейская кавалерия

— Значит, можете смело возвращаться к прежней мирной жизни. Живите, любите жену и дочку, занимайтесь бизнесом. Но повторяю: за вами будут очень внимательно присматривать. Пойдёмте, Николай Андреевич, к шоссе, там вас ждёт машина…

К шоссе они шли через старинное пригородное кладбище: узкие гравийные дорожки, засыпанные разноцветными опавшими листьями, разномастные памятники-кресты, скромные и помпезные оградки, высоченные корабельные сосны и приземистые рябины, густо облепленные ярко-алыми ягодами.

В одном месте новоявленный внук, слегка придержав Ника за локоть, кивнул головой в сторону скромной неухоженной могилы.

Стандартная тёмно-красная гранитная плита, покрытая светлыми прожилками кварца, а на ней надпись: — «Никита Андреевич Иванов, 1910–1974».

Ник недоумённо уставился на Тимофея:

— И как же это понимать?

Тот, неопределённо пожав плечами, пояснил:

— А здесь покоится настоящий Никита Андреевич Иванов. Ну, тот, которого вы «вытеснили» тогда, в 1937-ом году…. Никогда не задумывались о его Судьбе?

— Почему же, задумывался. И неоднократно. Даже спрашивал у Мессинга, но тот упорно молчал. Или не знал, что ответить. Или…. Как жил мой «двойник»? Как умер?

— Как жил? — Тимофей задумался. — Наверное, никак…. Как можно жить в психушке? На свободе Никиту Андреевича нельзя было оставлять. Расстрелять его тоже не решались, так как чётко понимали, что он незримо связан с вами. Боялись навредить, короче говоря…. А умер он скоропостижно, восьмого ноября 1974-го года, одновременно с Вольфом Григорьевичем Мессингом.

— Понятное дело, — негромко пробормотал Ник. — Бывает, чего уж там…

Кладбище осталось позади, под ногами раскинулся тёмно-серый асфальт широкого пригородного шоссе.

В сорока-пятидесяти метрах от них мягко затормозила светло-голубая иномарка.

Из салона автомобиля вышла красивая черноволосая женщина.

«Жёнушка твоя, братец», — отметился очередной репликой непоседливый внутренний голос. — «Не про неё ли тебе мексиканская гадалка толковала? Мол: — «Первая любовная линия, которая временно «истончилась», а потом вновь «очнулась от дрёмы» и «проследовала дальше», вплоть до самой доски гробовой…». Интересная такая версия, ничего не скажешь. А ко всяким Предсказаниям и Пророчествам, между прочим, следует относиться с почтением. Как бы так оно…».

Вслед за женщиной машину покинула маленькая девочка — славная такая, со светлыми кудряшками.

— Папка! — что есть мочи закричала девчушка и побежала к Нику, вытянув вперёд тоненькие ручки. — Папка, как давно тебя не было! Где же ты пропадал?

«Где я только не пропадал», — шагая навстречу дочери, мысленно усмехнулся Ник. — «А самое удивительное во всей этой истории то, что я, вопреки всему и вся, почему-то остался жив…».

Бережно обнимая хрупкие дочкины плечи, он тихонько прошептал в её маленькое розовое ушко:

— Я путешествовал, Иришка. По всяким и разным Временам…. А у тебя, родная, что нового?

— У меня? — слегка отстранилась дочка. — Много чего…. Помнишь, папочка, ты мне рассказывал про Че Гевару?

— Помню, конечно.

— Так вот. Я про него стишок придумала.

— Зачтёшь?

— Не вопрос, как ты любишь говорить. Слушай…

Эрнесто Че Гевара
Во сне ко мне приходит.
Конечно же — не часто,
Лишь пару раз — за год.
На краюшек кровати
Садится и болтает
Со мной — о всяком разном,
Те ночи — напролёт.
И я с ним — поболтаю,
И поделюсь — чем надо.
И анекдотов свежих
Ему нарасскажу.
А он, вздохнув тихонько,
Ладонь свою положит
На лоб мне, и прошепчет:
— Крепись, моя сестра…
И я креплюсь, стараюсь,
И жизнь — течёт рекою.
А если — очень трудно
В незваной суете,
С портрета, что на стенке
Висит — как себя помню,
Эрнесто Че Гевара
Подмигивает мне.
И мы — прорвёмся, братья!
И мы — прорвёмся, сёстры!
А негодяи эти, конечно, не пройдут.
Всё потому — что где-то
Эрнесто Че Гевара
Сидит себе — на облаке,
И семечки грызёт…

— Отличный стишок. Просто замечательный, — похвалил Ник, а про себя подумал: — «Встретимся мы ещё с тобой, Эрнесто. Обязательно. В 2026-ом году. На баррикадах. Или же в рядах Гвардейской кавалерии. В том смысле, что плечом к плечу. И до последнего патрона…».

Конец трилогии