Гвардеец его величества

Джей уже привел яхту в аварийный режим – все было подсвечено оранжевым светом, по полу для простоты определения расположения в пространстве в случае невесомости струились яркие флюоресцирующие полосы. Из стен выдвинулись спасательные модули – предусмотренные как средство спасения от резкой разгерметизации. В одном из них автоматические системы укладывали на место, только что приняв, тело в броне. Ричи, – мельком глянул я на расширение тактического экрана. Кавианец был жив, понял я и, больше не отвлекаясь, стараясь не тратить драгоценные мгновенья, кинул принцессу в соседний кокон, самый близкий. Немного неточно – девушка вскрикнула от боли, ударившись плечом о край кокона, а после чувствительно приложилась спиной к внутренней поверхности. Но, в принципе, бросок цели достиг – автоматика сработала, и принцессу мягко зацепило, одновременно закрывая крышкой от внешнего мира и грядущих перегрузок.

В тот момент, когда я швырялся принцессой, мелькнул мимо росчерком Юз – вполне в духе паркура оттолкнувшись от погнутой переборки, он прыжком направился в сторону рубки, занимая место за пультом оператора оружейных систем.

Кстати, фраза Джея «семь секунд антиграв» означала то, что у нас было всего семь секунд перед тем, как он отключит антиграв. Выяснять, зачем он хочет его отключить, времени не было – засадив принцессу в спасательный кокон, я спешил занять место в рубке. Мне не хватило десятых секунды – я уже был в проеме командного отсека, пересекая гравитационную линию защищенного стабилизаторами пространства пилотной кабины, когда наш кораблик будто огромный великан пришлепнул кувалдой сверху – пробивая через перекрытия вниз, на самый первый этаж дворца. Яхта просела, возмущенно взвыли гравикомпенсаторы, а Джей полностью вырубил антиграв, дернув с места на гравидрайве.

От последовавших нескольких ударов у меня затрещали кости. Или броня, не знаю. Только когда меня кинуло на пол, а потом закрутило как в блендере, я понял смысл действий Джея – он отключил антиграв, направив всю мощность щитов вверх и вперед – защищаясь сверху от выстрелов фотонных пушек охотников. Максимально быстро уходя из сектора обстрела, Джей умудрился сделать так, что нос нашей яхты не смяло в блин – изящный совсем недавно систем-джет сейчас буром ввинтился в стену, проходя через стены дворца, выбираясь на свежий воздух.

Вцепившись в погнутую рваную дыру в переборке, стараясь удержаться на месте, я сжал руки – даже не замечая, как под пальцами сминается металл. В глазах потемнело, а потом взор изнутри налился красным – Джей, пытаясь уйти от преследования, полетел по немыслимой траектории. Меня просто плющило перегрузками, и я с непередаваемым чувством ощущал, как кожу лица у меня медленно растягивает, а щеки становятся похожими на бульдожьи. Еще несколько рывков, и все внутри – или снаружи – вдруг дернуло, а после меня гулко хлопнуло по ушам.

Судя по всему, мы оказались под водой – это я уже ориентировался на интуицию, а не на ощущения. В голове шумело, чувствительность частью пропала – перед взором все плыло, но сознание каким-то немыслимым образом еще держалось во мне. Еще несколько рывков, и последнее, что запомнил, – замелькавший вместе со мной кувырком кусок обшивки, за который я по-прежнему держался.

Нави-Прайм

Долгих несколько мгновений – наверное, две секунды, а может быть, и целых три, я блаженствовал в тишине и покое. Только потом начали возвращаться чувства. Понемногу, совсем по чуть-чуть. Но быстрее приходило понимание, что минувшие только что мгновения блаженства спокойствия – самое хорошее, что произошло со мной за последние годы.

Когда едва-едва пришел в себя, сразу прочувствовал протяжный и постоянный звук, словно от пылесоса – воющий прямо в голове, отдаваясь в самые корни зубов. Раздражающий гудеж чуть погодя идентифицировался в сознании – это была система автономного жизнеобеспечения, удаляющая лишнее из внутренностей комбинезона. Кровь и рвоту, если быть точным. Возвращалась и боль – хоть и приглушенная стимуляторами.

Но самым неприятным из вернувшихся ощущений было появившееся осознание того, что ничего еще не закончилось – и у меня не получится сейчас просто лежать и жалеть себя. Надо как-то действовать – хотя бы попробовать осмотреться. Нет, хотя бы подняться.

Застонав от ноющей тоски и разочарования, попытался встать. Получилось не с первого раза – бронекомбинезон доспеха работал на минимуме мощности, обеспечивая только жизнедеятельность организма. Я сфокусировал взгляд на визоре, а через несколько долгих мгновений, пару раз сморгнув, неожиданно понял, что никакого визора у меня на голове нет. Взгляд зацепился за размытые острые края дыры в шлеме – часть забрала справа, вместе с блоком прицельного комплекса отсутствовала. Протяжно вздохнув от расстройства, я, протянув руку за спину, с удивлением почувствовал там винтовку. И когда только успел ее за спину закинуть?