Гусары денег не берут

Дверь им открыла сама хозяйка квартиры. При виде подруг ее лицо побледнело. Это было видно даже под слоем умело наложенного грима.

— Здравствуйте! — пролепетала вежливая Леся.

Но Кире, похоже, было не до церемоний. Она сразу же перешла в наступление:

— Ваш сын дома?

Лукерья Ивановна, а это была именно она, отрицательно покачала головой.

— Он на работе, — выдавила она из себя через силу.

— Вот и отлично! — произнесла Кира. — Мы бы хотели поговорить с вами как раз в его отсутствие.

Лукерья Ивановна с явной неохотой посторонилась, пропуская подруг в квартиру. Проведя их в гостиную, она жестом указала, куда сесть, села сама и выжидательно посмотрела на них. Первой начинать разговор она не торопилась. Молчание затянулось. А Леся невольно обратила внимание на беспокойно двигающиеся руки Лукерьи Ивановны. Они без остановки комкали край юбки.

— Вы нашли? — произнесла она наконец, и горло ее сдавила судорога. — Нашли убийцу?

Кира внимательно посмотрела на женщину.

— Лукерья Ивановна, — строго сказала она. — Давайте не будем играть в эти игры.

— В чем дело? Я ничего не понимаю.

Леся тоже ничего не понимала, но видела, что женщина здорово нервничает. Почему бы это?

— Вы же следили за своей невесткой, — произнесла Кира все тем же строгим тоном. — И знаете, что к чему. Так зачем лукавить?

— Я? Следила? За кого вы меня принимаете?

Казалось, Лукерья Ивановна здорово изумлена и возмущена. Но Кира на эту уловку не поддалась.

— Вы следили за Светой, — повторила она. — Не знаю, сколько раз вы это делали. Но в тот день, когда было совершено убийство доктора Пешкова, вы точно следили за своей невесткой.

— Нет! Уверяю вас, вы ошибаетесь!

Кира отрицательно покачала головой, показывая, что не верит.

— Вы ошибаетесь!

— А откуда тогда вы могли знать, в чем была одета в тот день Света? Откуда вы знали, что на ней был зеленый пиджак и красные брюки?

— Я не знала, — забормотала Лукерья Ивановна. — Я не знала… Я… Я просто предположила.

Но тут возмутилась даже доверчивая Леся.

— Ну, уж нет! Вы совершенно точно описали, в чем была одета ваша невестка в день убийства ее психоаналитика! — воскликнула она. — И еще возмущались отсутствием вкуса у нее. Это я слышала своими собственными ушами! Я — свидетель!

Лукерья Ивановна кинула на нее затравленный взгляд.

— Дело в том, что Светочка заходила ко мне, — промямлила она наконец. — Приходила, чтобы справиться о моем здоровье.

— Вот уж это совсем неправда! — воскликнула Кира. — Не такие у вас были отношения, чтобы Света потащилась через весь город, чтобы поинтересоваться вашим здоровьем.

— Не говоря уж о том, что она чисто физически не успела бы заехать к вам, а потом поехать к Пешкову! Она ушла из дома около пяти вечера. Консьержка ее видела!

— Вот ко мне и поехала.

— Она поехала не к вам, она поехала к доктору! — возразила ей Кира. — И вам это известно куда лучше, чем кому-либо другому! Ведь вы за ней следили!

— Нет, вы ошибаетесь!

И тут Кира поняла, что пришла пора блефовать. Понизив голос, она почти прошептала:

— Не имеет смысла лгать! Вас там видели!

Лукерья Ивановна вскинулась словно ей под попу подложили динамитную шашку и уже подожгли запал.

— Что? Где? Кто? Никто не мог меня видеть! Там никого не было!

Подруги переглянулись, не скрывая своего торжества. А Лукерья Ивановна, поняв, что выдала себя с головой, скорбно понурилась.

— Ну да, — произнесла она после внушительной паузы. — Вы правы, я за ней следила.

Но тут же она подняла голову и с вызовом спросила:

— А что, нельзя? Это, между прочим, была моя невестка! Родственница, если выражаться юридически.

Кира поняла, что пора сменить тон.

— Дорогая Лукерья Ивановна, — масленым голосом произнесла она. — Никто вас и не обвиняет. Вы сделали то, что должны были сделать. Вы опасались за жизнь своего сына.

— Да, да, — затрясла головой женщина. — Вы ведь меня понимаете? Мне было страшно! Мой сын… Он не понимал, как велика опасность. А я…

— А вы понимали, — все так же вкрадчиво произнесла Кира. — И решили обезопасить своего сына.

— Кто, кроме меня, мог это сделать? — почти плача, произнесла женщина. — Конечно, я боялась за его жизнь. Боялась, что эта мерзавка выполнит задуманное.

Кира кивнула.

— Вот и хорошо. Вы за ней следили. И что вы увидели?

— Боже мой! — застонала Лукерья Ивановна. — Я не могу об этом говорить. Кеша просил меня никому не рассказывать. Он будет ужасно зол, если я раскроюсь!

— Но мы никому не скажем!

— В самом деле?

— Конечно! Мы беседуем с вами сугубо приватно. Для того чтобы ваши слова имели юридическую силу и могли быть использованы в суде, вы должны повторить их в кабинете следователя, подписать протокол и все такое прочее. А пока мы с вами просто беседуем.

— То есть мои слова не повредят Свете?

— Ни Свете, ни кому другому, — заверила ее Кира.

— Тогда слушайте! Да, вы правы! Я следила за этой мерзавкой! И вы были правы, я сделала это ради безопасности моего сына. Но я правда ничего не понимаю… Эта женщина… Она подсыпала отраву в кофе вовсе не ему.

— Не вашему сыну?

Лукерья Ивановна помотала головой.

— А кому?! Кому она ее подсыпала?

— Говорите же, Лукерья Ивановна.