Гуров идет ва-банк

– Грош мне цена как оперу, если бы я по их мордам не понял, о чем они думают и какие мыслишки ворочают в своих мозгах, – рассмеялся Крячко. – Бандюга – он где угодно бандюга, и, если собирается кому-то напакостить, выражение у них у всех абсолютно одинаковое. Тут и к гадалке не ходи – все само собой читается.

– А эти, с Сицилии, как ты думаешь, мстить нам не станут? Ну, там, какую-нибудь вендетту не учинят? – уже с некоторой опаской спросила Маргарита.

– Вряд ли… – с пренебрежением в голосе поморщился Стас, хотя в душе мысленно с ней согласился – это не исключено.

Теперь – и это было неизбежно – следовало предпринять кое-какие меры повышенной безопасности. В частности, Риту одну не оставлять ни на минуту. Да и Льву с Марией теперь придется перейти «на военное положение». Узнав о том, что эта пара – близкие друзья их обидчика, бандиты наверняка будут искать варианты, как свести счеты. Они шагали по коридору своей секции вслед за какой-то по-настоящему перебравшей парочкой. При этом шагавший впереди толстячок не столько поддерживал свою двухметровую спутницу, сколько держался за нее сам. Когда он в очередной раз споткнулся и едва не распластался на полу, та немного нервно выпалила по-русски:

– Да, что ж ты, мать твою, слабак такой? Еще чего-то там лопочет – на «рюках насить путу»! А его самого на руках надо тащить!

– Есс, Натли, юа абсолютли райт… – пробормотал тот, видимо уже начиная засыпать на ходу.

Глядя им вслед, Маргарита, не выдержав, беззвучно рассмеялась. Крячко, немного понаблюдав за парочкой, сокрушенно вздохнул и обронил, доставая из кармана карточку:

– Ритуль, конечно, о плохом думать не станем, но ты пока что без меня здесь никуда не ходи. Ладно?

– Считаешь, что… – внимательно глядя на него, начала говорить его спутница, но он перебил:

– Предполагаю. Конечно, риск не ахти какой. Но раз в году, сама знаешь…

– …Стреляет и кочерга, – теперь уже перебила Маргарита. – Хорошо, убедил. Буду осторожна, как мышка, которая пришла к кошке на именины.

Входя в каюту, она блаженно зажмурилась и, подняв руки и потянувшись всем телом, почти промурлыкала:

– Как же я сегодня устала! Сейчас усну-у-у… Как убитая!

Окинув ее алчным взглядом и закрывая за собой дверь, Стас с робостью в голосе поинтересовался:

– Что, прямо так и уснешь? А я думал…

– Никаких «думал»! – категорично отрубила Маргарита. – Все, отбой. Нет, ну ты прямо какой-то оголодалый, господи помилуй! Врать не буду, когда-то о таком, был момент, я даже мечтала. Но теперь понимаю, что когда слишком много, пусть даже и хорошего, – это тоже не подарок. Все, все, все! Вон, шагом марш в душ и – бай-бай.

…Утро следующего дня выдалось необычайно тихим. Если бы наши путешественники плыли на паруснике, то, проснувшись, увидели бы бессильно обвисшие на реях паруса и скучающих чаек, лениво кружащихся над пологими буграми сонных волн. Но это был лайнер, движимый мощью громадных дизелей, – настоящий многолюдный плавающий город в океане. И он не зависел от капризов как Борея, так и Нота, размеренным ходом идя по своему незримому маршруту, осязаемо существующему лишь на карте главного штурмана да в памяти навигационной электроники.

Встретившись утром в открытом кафе на палубе (в том самом, где Стас и Рита дали ночью бой сицилийским мафиози), обе пары приступили к завтраку, любуясь океанским простором. По соседству с ними было еще несколько пар и одиночек, уныло жующих свои бифштексы и отбивные. Уминая какой-то замысловатый салат – то ли с креветками, то ли с крабами, – Крячко не спеша рассказывал про вчерашнее приключение. Слушая его, Мария сокрушенно качала головой.

– Ой, мужики! Что ж вы такие везучие? – не выдержав, наконец заговорила она. – В Лондон летели – стычка. В Лондон прибыли – опять что-то случилось. На корабль сели – и тут не слава богу. Что ж за счастье нам такое выпало?

– Золото мое, ты к нам очень несправедлива, – отпивая из бокала великолепного качества вино, с чуть заметной улыбкой обронил Гуров. – Например, я в нашей поездке ничего особенного не усматриваю. Да, представь себе!..

– Точно, точно! – энергично закивал Станислав. – Я бы даже сказал, крайне несправедлива! Ты как думаешь? Я же прав? – обернулся он к Маргарите.

Та, немного подумав, отрицательно покачала головой:

– Я намерена соблюдать принцип женской солидарности. Женщина всегда права. Если женщина не права – смотри первый пункт.

Мария с торжествующим видом тут же изобразила руками некий жест, который следовало бы понимать: ну что, получили? В этот момент к их столику подошел моложавый джентльмен в белом костюме с тросточкой. Церемонно поклонившись, незнакомец вежливо улыбнулся и поздоровался:

– Гуд монынг, ледиз! Гуд монынг, джентлмэн! Ай-м а сеньо мэнэджо Эдвард Моггинс.

– Чего, чего он там лопочет? – наморщившись, склонился к Рите Стас.

– Говорит, что он старший менеджер. Чего именно – я так и не поняла. Зовут его Эдвардом Моггинсом, – быстрым шепотом ответила та.