Гуманисты эпохи Возрождения о формировании личности (XIV–XVII вв.)

Таким педагогам честные граждане отдают своих детей, дороже которых у них ничего нет, такие педагоги жалуются, что не воздается им за труды достойное вознаграждение! Палач отдавал отчет в своей ошибке, но предпочитал упорствовать в своем безумии, нежели осознать свою вину; и против людей такого рода не дано право возбудить судебное дело за плохое обращение, и против столь страшной жестокости суровые законы не имеют силы. Ни у кого гнев неукротим более, чем у тех, кто страдает эпилепсией. Сколь много вещей, недостойных [даже] ни фригийцев, ни скифов, вкралось в жизнь христиан; из них укажу на одну, не вполне чуждую этой теме. Тех, кто приходит впервые в публичную школу, понуждают снять кожу новичка (beanum exuere) – варварскому делу равно и слово найдено варварское[389]. Юношу благородного происхождения послали обучаться свободным наукам. Но с помощью столь недостойных свободного существа унижений он посвящается! Сначала ему мочат подбородок, как бы намереваясь сбрить бороду, для этого применяют мочу или кое-что гаже мочи. Эту жидкость насильно вливают в рот и выплюнуть ее нельзя. Жестокими ударами сбивают, разумеется, рога; иногда новичков заставляют выпить много уксуса или съесть соли либо чего-то другого, что придет в голову необузданно дерзким юношам. Ведь затеявшие игру требуют от новичка дать клятву, что он будет повиноваться всем их приказаниям. Наконец, они подбрасывают его вверх и его спиной как тараном бьют в дверь, сколько им хочется. Эти столь грубые унижения вызывают иной раз лихорадку или неизлечимую боль в спине. Пошлая игра заканчивается наверняка пьяной пирушкой.

С такого введения начинается изучение свободных искусств. Но с таких знамений подобало начинать палачу, мучителю или совратителю либо продажной души карийцу или галернику, а не мальчику, посвященному музам и грациям. Удивительно видеть, что так безумствуют юноши, предающиеся свободным наукам, но еще удивительнее, что это одобряют наставники юношества. В оправдание столь мерзкого безобразия ссылаются на обычай, словно обычай делать дурное не есть всего лишь застарелое заблуждение, которое надо выкорчевывать с тем большим усердием, что оно уже незаметно прокралось ко многим. Так, даже у теологов продолжает существовать обычай vesperarium – поистине нелепую вещь обозначают нелепым словом[390], достойный скорее шутов, чем теологов. Но у тех, кто своим занятием делает свободные искусства, и шутки должны быть благородные.