Гуло: Первая проверка

— Заколебали эти вопросы, — сообщила свидетельница всё на тех же повышенных тонах. — Я, блин, из-за вас работу прогуляла. Чудная фамилия, — я внезапно удостоился её внимания. — Вы — иностранец?

— Вроде как, — пожал я плечами. После стопроцентного, я бы сказал, агрессивного женского начала Аманды и моих помощниц, было непросто перестроиться на общение с «принцессой» рабочих окраин с пацанскими замашками.

— Охренеть! А когда, блин, мне телефон отдадут?

— Наташа, — Константин явно испытывал неловкость от подобного рода громогласного способа общения, — этим делом занимаются другие люди, нас же интересуют напавшие на твоих друзей. Их было двое?

— Ага, два пьяных мужика, блин.

— Почему вы решили, что они пьяны?

— Ну видно же, блин, идут, как два акселерата. Спотыкаются…

— Вы с ними говорили?

— Ну вот ещё! Их ребята окликнули, хотели, блин, по хорошему, на парочку «Ягуаров» денег стрельнуть, а они даже, блин, не обернулись. Дальше поковыляли. Ну, парни и решили наказать за нахальство. Это, вообще, блин, наш двор.

— Ваш?

— Ну, нашей компании.

Константин негромко рассмеялся, чем привёл меня в замешательство — до этого крайним проявлением чувств и эмоций экзорциста являлась сдержанная улыбка.

— Подруга, блин, — он виртуозно перешёл на предложенный тон — тон трусливой шпаны из пахнущего мочой подъезда, — а ты знаешь, что попала? И попала по крупному? Попытка ограбления в составе организованной преступной группы, да ещё в состоянии алкогольного опьянения! Кампанию твою, блин, на шашлык покрошили, а ты, блин, из свидетелей, легко можешь перейти в обвиняемые. Дело-то надо закрывать. Тем двум, как ты говоришь, акселератам легко всё свалить на превышение пределов необходимой обороны. Испугались, скажут. А это условный срок. На тебе же, блин, следствие отыграется по полной. А я тебе ещё больше скажу. Ты думаешь вы на людей напали. Как же! Вы напали на двух, только что поднятых из могилы зомби. Да-да, не хлопай глазёнками! А они, вообще ни за что не отвечают. Они не люди. Их просто уничтожат при поимке и всё. Колдуна же, что мертвяков поднял, поручат искать нашему отделу. А мы, я тебе, блин, обещаю, стараться не будем. Что по мне, чем больше выродков, вроде вас на фарш пустят, тем воздух чище станет. И кто же у нас по делу остаётся? Ты, блин, красавица. А дело-то закрытия ждёт. Вот тут-то, за тебя настоящие мастера возьмутся. Сама не заметишь, как пойдёшь годы молодые за колючей проволокой прожигать. Я всё ясно выложил?

Конечно, мой напарник, пусть и весьма убедительно, но нёс полную ахинею. Любой здравомыслящий человек рассмеялся бы ему в лицо и послал куда подальше. Но откуда девчонке-упаковщице, с интеллектом на уровне — поесть, поспать, потрахаться — знать подобные тонкости? К тому же у смертных — обитателей подобных районов — замешанный на ненависти страх перед любым представителем власти в крови уже, с самого рождения. Потому, за время монолога Константина девушка лишь испуганно хлопала ресницами, а потом скорчила плаксивую гримаску.

— И что мне делать?

Экзорцист не торопился — выдать подобную импровизацию дело утомительное, да и надо дать жертве время оценить безвыходность ситуации.

Он долго смотрел на Наташу со строгим сочувствием. Потом, словно, приняв нелёгкое и глубоко противное собственной совести решение, глубоко вздохнул. Неторопливо закурил и протянул пачку девушке, та, глянув на марку сигарет, поспешила отказаться. Наконец, экзорцист заговорил.

— Я замолвлю за тебя словечко, но ты сейчас всё нам расскажешь о вчерашнем вечере буквально по минутам, со всеми подробностями. Да, — торопливо добавил он, заметив, что свидетельница приготовилась говорить, — чтобы без мата и на полтона ниже.

— Всё началось с того, — произнесла девушка неожиданно тихим и в чём-то приятным голосом, — что Ушастый где-то достал денег и мы купили десять «Ягуаров»…

* * *

Через пятнадцать минут, Константин убрал диктофон с записью разговора, и мы покинули машину.

— Коля, — позвал экзорцист опера, — мы закончили. Кстати, передай участковому, что она готова так же дать показания по поводу двух ранее совершённых грабежей и одного случая нанесения тяжких телесных.

— Как это?

— Понимаешь, кампания эта, вечерами, занималась отнюдь не решением кроссвордов. А на бухло денежки с неба не падают — вот и потрошили мальчики карманы у прохожих.

— С чего это она разоткровенничалась?

— Подход у меня особый. Кстати, про тех двоих ничего?

— Пока нет, но прочёсано уже две трети района, так что скоро результат будет ясен.

— Хорошо, если что мы у своей машины.

— Да, — выдохнул я, когда опер отошёл, — нам толку от этого допроса мало. Ничего нового. Никаких зацепок. Зря ты только комедию ломал. Хотя и мастерски.