Результат ниже 35 баллов означает, что у вас есть «минималистские» тенденции; то есть вы, как правило, с удовольствием плывете по течению. Оказывается, «минималисты» счастливее «максимизаторов».
Четвертая привычка очень счастливых людей: обретение внутреннего контроля
Между концом 1960-х годов, когда я родился, и серединой 1980-х, когда я уехал из дома в колледж, мы с матерью и сестрой ездили на летние каникулы в дом моих бабушки и дедушки в индийский город Тричи. Мои тетки и дядья тоже съезжались в Тричи вместе со своими отпрысками. Предвкушение каникул нарастало, начинаясь за добрых два месяца до каждой поездки, и я порой так перевозбуждался, представляя веселье, которое мне предстояло, что не мог уснуть до глубокой ночи. Это не значит, что мои летние каникулы в Тричи были идиллическими во всех мыслимых отношениях; вовсе нет. Взять хотя бы то, что я каждую такую поездку ввязывался в ужасную драку с одним из своих кузенов. (Разумеется, зачинщиком я никогда не был.) Кроме того, мне и моим двоюродным братьям и сестрам нередко запрещали делать то, что хотелось, например смотреть какой-нибудь болливудский блокбастер или играть в карты, поскольку наши мудрейшие старейшины считали это «взрослыми занятиями». А еще была жара: знойные деньки в Тричи – это вам не шуточки.
Так что в целом можно сказать, что мое
Кстати, чтобы вы не подумали, что у меня этакая чокнутая семейка, позвольте указать, что склонность завышать ожидания удовольствия от каникул и отпусков – тенденция почти универсальная. Так что вопрос не в том, почему моя семья склонна завышать удовольствие от каникул, а в том, почему это делают все. Одна из причин: мы помним прежние каникулы как более приятные, чем они были на самом деле. А помним мы их более приятными, чем в реальности, потому что, когда отпуск заканчивается, мы избирательно вспоминаем о позитивных событиях.
Что интересно, мы завышаем ожидания наслаждения не только тогда, когда речь идет о каникулах и отпусках; мы делаем это почти перед каждым событием. Например, мы ждем, что выходные дни принесут нам больше наслаждения, чем оказывается в действительности. Потому-то популярная сеть ресторанов носит название
Почему наше воображение имеет такую власть над нашими чувствами? В частности, потому, что, воображая события, мы склонны представлять их в «неразбавленном» виде. Мечтая об отпуске в Канкуне, мы представляем, как лежим на безупречном пляже, любуясь ошеломительным закатом и смакуя ледяное пиво. Мы не воображаем, что идет дождь и мы сидим в номере отеля, изнывая от безделья, – хотя такой вариант ничуть не менее вероятен, чем первый. Еще одна причина заключается в том, что наш мозг не в состоянии полностью понять разницу между реальностью и воображением. Если бы не это (то есть если бы он мог ее распознавать), нас не могли бы эмоционально трогать фильмы и романы, а следовательно, бо́льшая часть индустрии развлечений попросту не существовала бы.