Грубиян на одну ночь

В ответ он снимает с себя штаны и отшвыривает их в сторону. Его член раскачивается, тяжелый и возбуждающий, но, прежде чем успеваю сказать ему о том, что он настоящий козел, Стрельцов склоняется надо мной и затыкает мне рот своим.

Сжав ладонями мое лицо, проваливается в мой рот языком и целует так, что я закатываю к потолку глаза.

Я снова не контролирую ситуацию.

Не могу, потому что он сильнее и потому что валяюсь у его ног, пока он жадно сосет мой язык.

Дернув меня вверх, ставит на ноги и толкает к кровати, заставляя пятится назад.

— Я поняла, ты умеешь командовать, — сиплю, пытаясь дышать и глядя напряженно на него. — Может, хватит?

— Заткнись, — просит, толкая меня на диван.

— Глеб…

Это игра уже не кажется мне забавной. Я ничего… ни черта не контролирую…

Усевшись на колени между моих ног, он ловкими движениями отстегивает пояс от чулок. Так, будто делает это каждый день. Будто каждый день имеет дело с корсетами и всем сопутствующим! Определенно, его опыт минетов больше моего. С корсетами он тоже на “ты”. Я не должна удивляться или ревновать, но в моих пылающих мозгах что-то подобное и происходит!

Отстегнув чулки, он цепляет пальцами стринги и стягивает их с меня, отчего я падаю на спину, вытягивая вверх ноги.

Комкаю пальцами простынь, наблюдая за ним. За тем, как двигаются мышцы его пресса по коже, как напрягаются бицепсы, как он сжимает свой член, проводя по нему ладонью, как дергает меня к краю дивана и как его голова оказывается у меня между ног, а пятки на его плечах.

Мои стоны разлетаются по комнате, как только рот Глеба знакомится со мной ближе некуда. Язык и пальцы заставляют выгибаться. Накрыв ладонью его голову, толкаю навстречу дрожащие бедра и сжимаю ее ими, когда большим пальцем он принимается выписывать круги вокруг моего клитора.

Второй рукой он ласкает сам себя, и это отдается взрывом примитивного голода у меня в животе.

Его имя отражается от стен, потому что мой оргазм уже близко.

Чувствую его приближение. Он чувственными иголками впивается в мышцы у меня между ног.

Сжав ладонями грудь, выгибаюсь и матерюсь, не успевая себя заткнуть.

Вскинув голову, Стрельцов опаляет мое лицо взглядом, от которого мои стопы на его плечах поджимают пальцы.

Ринувшись вперед, он наваливается на меня сверху, вжав мои запястья в диван и входя в меня одним толчком, от которого наши бедра влипают вдруг в друга и из глаз сыпятся искры. Похожий на рыдание стон вырывается из моего горла.

— Ммммм… — стонет Стрельцов мне в шею, повторяя выпад. — Ммммм…

Обнимаю ногами его талию, встречая каждый толчок вскриками.

Я сжимаю его внутри. Специально. Хочу свой оргазм. Хочу вместе с ним.

Встречая его бедра своими, со стонами прошу еще.

Он меняет траекторию, начиная врезаться в меня под другим углом.

Пот с его виска прилипает к моему. Может быть, наоборот. Звуки его скупых стонов и жесткое вторжение цепной реакцией запускают микровзрыв в моем теле.

— Твою мать! — пропускаю по ногам дрожь.

Реальность оставляет меня на минуту, но от этого я только острее чувствую, как Глеба нагоняет его собственный оргазм.

С глухим рычанием он содрогается надо мной, впечатывая собой в диван до тех пор, пока, переплетенные и потные, мы не остаемся лежать в ватной и вязкой тишине, которую разбавляют звуки нашего дыхания и шум города за окном.

Это длится не так долго, потому что ровно в ту секунду, когда его сердце перестает с бешенством колотиться о мою грудь, Стрельцов выпускает мои запястья и, сжав ладонями мои ягодицы, начинает двигаться снова…

‌‍

Глава 11. Глеб

Шершавый язык слизывает с моей ладони какое-то собачье лакомство, пока, сидя на пороге дома Романовых, треплю холку черного, почти годовалого лабрадора. Нащупав за спиной маленький полосатый мяч, отвожу в сторону руку и запускаю им прямо перед собой.

Перелетев через клумбу с цветами, мяч приземляется на газон и катится к стационарному мангалу. Собака несется следом и ловит свою игрушку на ходу.

Наблюдая за ней, упираю локти в колени.

С растущей во дворе яблони слетело порядочно листьев. То ли от стоявшей все эти дни жары, то ли оттого, что до сентября осталась неделя. Утренняя температура стала комфортнее, чем месяц назад. Собственно, до этого я подыхал от жары, а теперь получаю от окружающей природы удовольствие.

— Есть будешь? — слышу за спиной.

Молча киваю и поворачиваю голову.

На моей сестре джинсовые шорты и футболка с Фредди Крюгером. Волосы растрепаны, и вид довольно сонный. В целом она округлилась еще чуть больше, чем неделю назад.

Нормальные люди не приходят в гости в семь тридцать утра, но днем мне нужно съездить к одному потенциальному клиенту, а потом я планирую отсыпаться после ночи, проведенной за клепанием рапортов по трем последним делам. Работа, которую я откладывал две последних недели, пока шеф не дал мне пинка под сраку.

Поднявшись с порога, следую за сестрой через небольшой коридор с двумя дверями в гостиную, совмещенную с кухней.

На огромной во всю стену плазме вещает музыкальный телеканал.

Гремя посудой и холодильником, Люба расхаживает по кухне и ставит на плиту кофейную турку.