Грозовое Облако

Конечно, Облако будет в курсе. Оно следит за передвижениями всех публикаров и точно знает, где в данное время находится каждый из них. В то же время Облако установило для себя самого очень строгие законы относительно личной жизни людей. Оно не воспользуется информацией, которая нарушает права личности. Смешно, но собственные правила Грозового Облака позволяют Грейсону свободно нарушать закон до тех пор, пока он делает это скрытно от других.

Однако его планы внезапно изменились, когда публикар прижался к обочине в полумиле от «Дома над водопадом».

— Прошу прощения, — сказала машина своим обычным бодрым тоном. — Публикарам не позволено ездить по частным дорогам без разрешения их владельца.

А этой дорогой владел Орден серпов, который отродясь никому ни на что не давал разрешения и был известен тем, что выпалывал просителей.

Вот почему остаток пути Грейсону пришлось проделать пешком. Он шагал, любовался деревьями, оценивал их возраст, раздумывал, которые из них росли здесь еще в Эпоху Смертности и прочее в этом духе. Чистое везенье, что он вовремя глянул под ноги и обнаружил на дороге провод.

Он увидел взрывчатку всего за несколько секунд до того, как услышал рычание приближающегося автомобиля, и понял, что есть только один способ остановить его. Грейсон не раздумывал, он действовал на автомате, потому что малейшее промедление грозило всем участникам драмы окончательной смертью. Юноша кинулся на дорогу, отдавшись на волю проверенной временем физики движущихся тел.

Переход в квазимертвое состояние был похож на то, как если бы он, намочив штаны (впрочем, весьма возможно, что это с ним действительно случилось), начал погружаться в огромную зефирину, такую плотную, что невозможно было дышать. Зефирина сменилась чем-то вроде туннеля, замыкавшегося на себя, как змея, проглатывающая собственный хвост, а после этого Грейсон открыл глаза навстречу мягкому, рассеянному свету в центре оживления.

Его первой эмоцией было облегчение: раз его оживили, значит, бомба не взорвалась. В противном случае оживлять было бы нечего. Раз он здесь, значит, ему все удалось! Он спас жизнь серпу Кюри и серпу Анастасии!

Следующей эмоцией была горечь. Потому что кроме него в комнате больше никого не было. Когда человек умирал, его близкие сразу же получали известие об этом. Согласно обычаю, кто-нибудь из них дежурил у постели пробуждающегося и говорил ему «С возвращением!»

Грейсона никто не встречал. На ширме около койки красовалась дурацкая открытка от его сестер: фокусник озадаченно таращит глаза на мертвое тело своей ассистентки, которую только что распилил пополам. Надпись гласила: «Поздравляем с твоей первой кончиной!»

И все. От родителей ни звука. А чему он, собственно, удивляется? Они привыкли, что их с успехом заменяет Грозовое Облако. Но оно тоже молчало. И это тревожило Грейсона больше всего.

Вошла медсестра.

— О, гляньте-ка, мы пришли в себя!

— Сколько времени это заняло? — спросил Грейсон, которому и в самом деле было интересно.

— Меньше суток, — ответила медсестра. — С учетом обстоятельств, довольно простое оживление. А поскольку оно первое — то бесплатно!

Грейсон прочистил горло. Он чувствовал себя не хуже, чем после короткого дневного сна: немного не в духе, чуть-чуть не в себе, а больше ничего.

— Ко мне никто не приходил?

Медсестра поджала губы.

— Извини, дорогой. — И тут она вдруг опустила глаза. Такой простой жест, но Грейсон отчетливо прочитал в нем, что она чего-то не договаривает.

— Так что… это всё, да? Я могу идти?

— Мы получили инструкции, что как только ты будешь готов, мы должны посадить тебя в публикар, и он отвезет тебя обратно в Академию Нимбуса.

И снова этот опущенный взгляд. Ладно, хватит ходить вокруг да около.

— Случилось что-то плохое? — напрямик спросил Грейсон.

Медсестра принялась заново складывать полотенца, которые и до того были аккуратно сложены.

— Наше дело — оживлять, а не высказывать свое мнение о том, что ты сделал, чтобы стать квазимертвым.

— Что я сделал? Я спас двоих людей!

— Я там не была, не видела, ничего не знаю. Знаю только, что после этого тебя пометили как негодного.

Грейсон был уверен, что ослышался.

— Негодного? Меня?

И тут она вся расцвела улыбками и заговорила прежним оживленным тоном:

— Ну, это же не конец света. Уверена — ты быстро исправишься… если захочешь.

Она потерла ладони, как будто смывала с них грязь ситуации, и сказала:

— А теперь как насчет мороженого на дорожку?

• • •

Место назначения, заложенное в программу публикара, не было общежитием Грейсона. Машина привезла его к административному зданию Академии. По прибытии юношу проводили прямо в конференц-зал со столом, за которым могло бы поместиться двадцать человек, но присутствовало только трое: ректор академии, декан и еще какой-то тип из администрации. Единственной целью последнего было, похоже, впиваться в Грейсона злобным взглядом, словно разъяренный доберман. Плохая новость, помноженная на три.