Грозовое Облако

И все-таки на сердце Цитры лежал камень. Она не понимала отчего. Может, из-за его взгляда? Или из-за отчаяния в голосе. Паренек не отвечал ее представлениям о дорожном кляксомане. Цитра призадумалась. Возможно, что-то ускользнуло от ее внимания. Она оглянулась вокруг и… и заметила кое-что — тонкий проводок, протянутый через дорогу, в каком-то десятке футов перед тем местом, где остановился автомобиль.

— Мари, взгляни на это!

Обе подошли к проводу, концы которого уходили в чащу по обеим сторонам дороги. Только сейчас до Цитры дошло, чтó хотел сказать кляксоман.

«Там мина-ловушка».

Они последовали за проводом к дереву слева, и точно — за стволом обнаружился детонатор с таким количеством взрывчатки, что хватило бы разворотить кратер диаметром в сотню футов. У Цитры перехватило дыхание, ей никак не удавалось вдохнуть. Лицо серпа Кюри не изменило своего обычного стоического выражения.

— Садись в машину, Цитра.

Девушка не стала спорить. Тот факт, что Мари забыла назвать ее Анастасией, выдал, как сильно встревожена наставница.

Теперь за руль села старшая из серпов. Капот был помят, но двигатель включился. Они сдали назад, аккуратно объехав парня на дороге. И тут на них упала тень. Цитра ахнула, но успокоилась, узнав амбу-дрон, прибывший за телом. Амбу-дрон, не обращая на них внимания, сразу принялся за работу.

У этой дороги стоял только один дом, и в это утро здесь должны были проехать только два человека. Значит, никаких сомнений в том, кто цель нападения, и быть не могло. Если бы они зацепили провод, от обеих не осталось бы ничего, что можно было бы оживить. Но таинственный паренек и плохое вождение Цитры спасли их.

— Мари… как ты думаешь, кто…

Серп Кюри оборвала Цитру, прежде чем та успела закончить фразу:

— Я сама не склонна строить гипотезы, не имея достаточной информации, и тебе не советую терять время на игру в угадайку.

Через мгновение она смягчилась.

— Доложим обо всем коллегии. Пусть расследуют. Мы докопаемся до истины.

Тем временем позади них амбу-дрон аккуратно подхватил своей клешней тело юноши, спасшего им жизнь, и унес в центр оживления.

• • • • • • • • • • • • • • •

Человеческое бессмертие было неизбежно. Так же неизбежно, как расщепление атома или путешествия по воздуху. Это не я решило, что необходимо возрождать мертвых, и не я решило остановить генетические триггеры старения. Все, что касается биологической жизни, я оставляю на усмотрение биологически живых. Люди выбрали бессмертие, и мое дело помогать им, ибо бросать квазимертвых на произвол судьбы было бы серьезным нарушением закона. Вот почему я собираю тела, доставляю их в ближайший центр оживления и как можно быстрее возвращаю в рабочее состояние.

Что делать со своими жизнями после возрождения, как всегда, полностью зависит от самих возрожденных. Можно предположить, что человек, прошедший через смерть, становится мудрее и открывает в своей жизни новую перспективу. Иногда это действительно происходит, но такая перспектива недолговечна. В конечном счете она так же временна, как и смерть.

— Грозовое Облако

10 Квазимертвый

Грейсон никогда еще не терял жизнь. В процессе взросления большинство детей становились квазимертвыми по меньшей мере раз или два. Они чаще ввязывались в опасные предприятия, чем дети Эпохи Смертности, потому что последствия больше не были необратимыми. Вместо смерти или увечья их ждали оживление и нагоняй. Но даже в этих условиях Грейсон никогда не питал склонности к безрассудству. Само собой, он получил свою порцию травм, но все его порезы и синяки и даже сломанная рука в общей сложности исцелились за один день. Потеря жизни — это опыт совсем иного рода, и ему вовсе не хотелось вновь пережить нечто подобное в ближайшем будущем. К тому же он помнил всё до последней детали, отчего ему становилось еще хуже.

К тому моменту, когда его перебросило через крышу, острая боль от столкновения с автомобилем уже начала утихать. Пока он летел в воздухе, время, казалось, остановилось. Затем, при приземлении на асфальт, последовал еще один болезненный удар, но и в этот момент боль была уже не такой мучительной. А когда к нему подбежала серп Анастасия, вопли его истерзанных нервных окончаний утихли до глухого недовольства. Его изломанное тело жаждало страдания, но в этом ему было отказано. Грейсон помнил, как в его тогдашней затуманенной опиатами голове мелькнула мысль: до чего же это грустно для тела — так страстно желать чего-то и не получать желаемого…

Утро, когда случился инцидент на дороге, пошло совсем не так, как он ожидал. Он просто собирался доехать до жилища серпов на публикаре, предупредить об угрозе, а потом вернуться домой. И пусть серпы разбираются со своими проблемами, как посчитают нужным. Если повезет, ему это сойдет с рук, и никто, в первую очередь Исполнительный Интерфейс, не проведает о его поступке. Разве не в этом был смысл всего дела? Поскольку Грейсон будет действовать по собственной воле, ИИ не нарушит закон и вообще останется не в курсе, если на месте не окажется свидетелей.