Грозный. Особый район

Какими сведениями о боевиках обладало федеральное командование? Что было известно о тех бандформированиях, которые оказывали столь серьезное сопротивление, зубами держась за каждый дом, улицу, инженерное сооружение? Значило ли это, что информация, полученная в результате проведенной разведки, собственно, и оправдала первоначальный выбор штабом группировки тактики действий войск, которая свелась поначалу к поиску и уничтожению незаконных вооруженных формирований”?

Что знаем, а что — нет

Следует сразу оговориться, что перед началом операции полных, точных, достоверных данных о противнике, с которым придется столкнуться в Грозном нашим войскам, не было. Этот факт подтвердили практически все непосредственные участники тех событий: и офицеры подразделений, и старшие оперативных направлений, и генералы, отвечающие за выполнение задачи по ликвидации бандформирований в Грозном. Но это отнюдь не значит, что войска были лишены вообще какой-либо информации. Да, агентурной разведки в городе в то время практически не велось по совершенно объективным причинам. Однако сбор любых сведений о боевиках, засевших в городе, проводился всеми иными имеющимися способами. Для этого работали офицеры ГРУ, ФСБ, армейской разведки, разведподразделений внутренних войск. Их работа накануне штурма позволила командованию составить приблизительную картину построения обороны боевиков. Косвенным подтверждением этого служит и то, что практически так и не удалось определить точного числа засевших в Грозном бандитов. Интервал в тысячу, а порой и в две тысячи человек, который составлял разницу между минимальной и максимальной их численностью, мелькал в прессе или был озвучен официальными представителями Минобороны примерно таким образом: “В Грозном около 3 тысяч человек” или “боевиков 2–4 тысячи”. Командующий группировкой особого района г. Грозный генерал-лейтенант Владимир Булгаков спустя восемь лет в одном из своих интервью назовет цифру — 7 тысяч боевиков[19].

А командующий Объединенной группировкой войск (сил) генерал-полковник Виктор Казанцев вынужден был признать, что точных данных у него перед началом операции не было. В Грозный войска входили, слабо представляя, с каким количеством боевиков им придется столкнуться.

В уже упомянутой нами книге Максима Федоренко “Русский гамбит генерала Казанцева” на этот счет есть довольно жесткое замечание[20]: “Скажем прямо: командование ОГВ (с) на определенном этапе подвели разведчики. При подсчете количества обороняющих город боевиков они ошиблись почти в 2,5 раза. Стало ясно, что силами внутренних войск и милиции город не взять: будут большие потери”.

Кое-какие сведения удавалось получать, опрашивая местных жителей, покидающих город через так называемые гуманитарные коридоры на окраинах чеченской столицы. Собранная информация потом анализировалась и систематизировалась. Вместе с тем, даже обладая какими-то конкретными данными о боевиках, применить их в подготовке решения на дальнейшие действия было очень непросто.

Ведь что такое “группировка боевиков”? Это же постоянно меняющееся квазивоинское образование. Оно то пополнялось пришедшими через бреши в блокировании, то наоборот уменьшалось. Отряды, засевшие в Грозном, кочевали по городу, это стало особенно заметно в тот момент, когда началась спецоперация. Боевики очень быстро меняли позиции, увеличивая свою численность на тех направлениях, которые становились наиболее опасны. И главное — даже те, весьма незначительные данные, что удалось собрать войсковой разведке, до конкретных подразделений, которые начинали 26 декабря спецоперацию, практически не доходили.

Михаил Паньков, в 1999–2000 гг. командующий группировкой внутренних войск МВД России на территории Северо-Кавказского региона РФ:

“Что касается конкретных данных о количестве боевиков в городе — это очень сложный вопрос. Да, данные были. Но называть их исчерпывающими я бы не стал. Ведь город — это особая структура, в которой можно было только предположить, что, где и как. Мы предполагали, что серьезные бои развернутся в районе Минутки, мы предполагали, что серьезные бои могут быть в районе Старых Промыслов. Мы предполагали, что серьезные бои будут на направлении действий 21-й бригады, особенно в районе стадиона, мы предполагали, что боевики будут серьезно удерживать северное направление. Так и оказалось. Ошиблись со знаком “плюс” только в одном. Ожидали встретить сильное сопротивление в районе аэропорта “Северный”. Но аэропорт был взят в общем-то с малыми потерями.

А что касается конкретных сведений о том, что в Грозном там-то и там-то боевиками создан укрепрайон, то такой информацией мы практически не обладали. Зная реально город, зная все коммуникации, особенно подземные, зная расположение всех домов, боевики элементарно на любом направлении в короткие сроки организовывали любой опорный пункт”.