Грозный эмир

Примерка прошла успешно, хотя Мелисинде явно было не до нарядов, она погрузилась в глубокую задумчивость, невпопад отвечая на вопросы портного. Пелиссон красиво лег на плечи старшей дочери Болдуина, но требовалось еще несколько штрихов, чтобы поразить завистников в самое сердце. Поскольку Мелисинда почти не обращала внимания на докучливого мастера, Андронику поневоле пришлось обращаться за советом к ее младшей сестре. Благородная Алиса, надо отдать ей должное, проявила редкостный вкус и знание предмета.

– Я был бы тебе очень обязан, благородная Мелисинда, если бы ты задержалась во дворце хотя бы до полуночи. Пелиссон я закончу к утру, и ты сможешь появиться в нем на ассамблее, где будет решаться не только твоя судьба, но и судьба Иерусалимского королевства.

– Право не знаю, – нахмурилась принцесса.

– Я уступлю тебе свою спальню, – поспешила с предложением Алиса. – Тем более что Боэмунд уехал в Яффу и вернется только к утру. Его ночного визита ты можешь не опасаться.

Последние слова были шуткой, но Мелисинда ее не оценила. Как не оценила она и труды почтенного Андроника, вложившего все свое умение в пелиссон из белого каирского шелка, украшенного бледно-розовыми цветами. Наряд, достойный коронованной невесты, что там ни говори.

– Хорошо, – произнесла, наконец, после затяжной паузы Мелисинда. – Я остаюсь.

Андроник влетел к Санлису на крыльях любви. Крылья, правда, были чужие, но даиса сей прискорбный факт нисколько не смущал. Совесть его тоже не мучила, и он буквально пылал в предвкушении развязки, на совесть сработанной интриги. Впрочем, полет даиса прервал циничный смешок, вырвавшийся у Санлиса:

– Вот стерва.

– Зачем же так грубо, друг мой, – укоризненно покачал головой Андроник. – Неужели ты никогда не был молодым?

– Не помню, – честно признался Санлис. – А ты уверен, что она впустит его сегодняшней ночью?

– Уверен, – сухо отозвался даис. – Я лично проверял окно, его легко откроет даже пятилетний ребенок.

– А если Сабаль не придет?

– С какой же стати? – возмутился Андроник. – Я столько труда положил, чтобы организовать эту встречу. А благородный Гуго, видишь ли, откажется от визита. Придет как миленький. А не придет, так я его за руку приведу. Поверь моему чутью, Ги, все решится сегодняшней ночью.

– Боэмунд может запоздать, – покачал головой Санлис.

– Извини, дорогой друг, – возмутился Андроник. – Какие могут быть опоздания? Тебе было поручено не столь уж сложное дело, и ты его провалил.

– Я написал письмо графу, где просил его прибыть во дворец еще до полуночи, – пояснил Ги. – Гишар де Бари поклялся, что сделает все от него зависящее, дабы Боэмунд не опоздал, но все может случится.

– Всего не предусмотришь, Санлис, – махнул рукой Андроник. – Но я верю в нашу удачу.

Увы, удача в эту ночь отвернулась от прожженных интриганов, которым пришлось с досадой наблюдать, как ловкий Гуго спускается по веревке с крыши в распахнутое для него окно второго этажа. У этого молодца, судя по всему, имелся немалый опыт по скрытному проникновению в чужое жилище. Сабаль запрыгнул в чужую спальню с ловкостью кота, почуявшего сметану. Окно, украшенное разноцветными стеклышками, закрылось, и заинтересованным наблюдателем ничего другого не оставалось, как посыпать голову пеплом. Правда, была надежда, что Боэмунд явится в разгар свидания, вот только вести его в спальню супруги, где в это время развлекалась любовная парочка, ни Андронику, ни Санлису не хотелось. Обман раскрылся бы сразу, как только граф увидел бы другую женщину в постели своей жены. Весь расчет строился на том, что Сабаля удастся прихватить в тот момент, когда он будет стучаться в чужое окно. Конечно, ловкий шевалье мог ускользнуть на крышу, но ведь никто его ловить не собирался. Важно было бросить тень на безупречную репутацию Алисы.

– А что ты написал в письме графу? – спросил Андроник у Санлиса.

– Я известил Боэмунда, что сержанты видели вора, спускающегося по веревке, из окна, как раз в том месте, где расположены апартаменты его супруги.

– Да какое дело графу до вора! – всплеснул руками даис. – Не хватало еще, чтобы благородный Боэмунд лично охотился за негодяем, вздумавшим поживиться за его счет.

– А что, по-твоему, я должен был написать? – рассердился Ги.

– Тебе следовало прозрачно намекнуть графу, что его честь и доброе имя Алисы под угрозой. Что какой-то наглец добивается благосклонности благородной дамы, не останавливаясь ни перед чем.

– Я думал, он сам догадается, – огорченно крякнул Санлис.

– Ты всегда был преувеличенного мнения об умственных способностях нынешний молодежи.

– И что ты предлагаешь?

– Будем ждать. Возможно, Боэмунд приедет среди ночи или рано поутру, когда Сабаль еще не покинет Мелисинду. Мы скажем графу, что ловим вора, который проник в здание и вот-вот вылезет из окна.

– Не глупо, – усмехнулся благородный Ги. – Но разговаривать с Боэмундом будешь ты, Андроник. У тебя это лучше получается.