Громила

Отступаю от двери на шаг. Включаю «Проницательность». Достаю пистолет. Бью ногой в дверь, рядом с замком. Треск. Дверь распахивается. За ней довольно просторная комната. Вхожу. В приглушённом свете видна обстановка: стол, пара кресел, стулья, платяной шкаф, кровать и громоздкий не то радиоприёмник, не то проигрыватель в деревянном корпусе, рядом со входом тумбочка, на ней телефон. На кровати длинный жилистый мужик, под ним нечто, явно женского пола. Над головой мужика надпись: Джошуа «Длинный Джош» Карпентер. Поворачивается ко мне. На лице удивление. Социобар красный на три четверти.

— Добрый вечер, не помешал?

Пытаюсь быть вежливым, но по глазам вижу, что мне не рады. Как хозяин, так и его… Ого… Разглядев, с кем кувыркался Длинный Джош, роняю челюсть на пол. Вот это да…

— Миссис Хант? Какая неожиданная встреча!

Дебора Хант тоже мне не рада. Наверное, она бы даже что-нибудь сказала в мой адрес, но явно не горит желанием хамить человеку, который целится в неё из пистолета.

Перевожу взгляд с неё на Джошуа, потом обратно. Потом опять на Джошуа. Джошуа Карпентер. Д.К. С которым трахается Дебора Хант. В девичестве Карпентер. Вы верите, что это случайное совпадение? И я не верю. А ещё… Мне захотелось сплюнуть. Да они же похожи как… Как брат и сестра!

Пока я их разглядывал, Дебора справилась с первым испугом и ледяным тоном спросила:

— Мистер Змей, если не ошибаюсь? Что вы здесь делаете?

Вместо ответа я сделал два быстрых шага к кровати и сходу ударил ногой в лицо попытавшегося встать Джошуа. От удара он потерял сознание и свалился обратно на кровать, придавив Дебору. Та взвизгнула, отпрянула и, наконец, сообразила, что сидит голая перед чужим мужиком. Попыталась натянуть на себя одеяло, но я это самоуправство решительно пресёк. Отобрал одеяло и отшвырнул его в сторону. В том же направлении последовали подушки. Миссис Хант отползла в угол кровати и неловко прикрылась руками. Она больше не пыталась изображать из себя леди. Сейчас Дебора была просто напуганной голой женщиной, перед которой стоял большой и злой вооружённый мужик. Голые люди, как правило, чувствуют себя неуютно в присутствии одетых.

Я взял один из стульев и оседлал его, положив руку с пистолетом на спинку так, чтобы дуло смотрело в лицо Деборы.

— Почему вы убили Элизабет, Дебора?

— Что? Нет-нет, это не я!

— Да, не вы. Ваш брат.

Я указал стволом на Джошуа. У меня всё ещё были сомнения в степени их родства, но Дебора даже не попыталась ничего отрицать. Бррр… От накатившего омерзения я невольно передёрнул плечами и поморщился. Миссис Хант это заметила и постаралась отодвинуться ещё дальше, но было уже некуда. Я продолжил:

— Мы взяли одного из его шестёрок. Он сознался, что стоял на стрёме, когда Джошуа столкнул Элизабет с крыши склада.

Пользуясь тем, что Джошуа лежит в отключке, я откровенно вешал Деборе лапшу на уши. Она и без того была напугана и растеряна, а теперь, узнав, что «соучастник», которого я только что выдумал, раскололся, начала «плыть». Глаза расширились, губы задрожали. Лицо цветом почти сравнялось с постельным бельём. У Джошуа оно было в целом белым, только немного сероватым. Я начал дожимать:

— Дебора, у нас два варианта. Первый — я вас долго и больно бью, а потом вы мне всё рассказываете. Второй — вы мне всё рассказываете сами. Вы какой выбираете?

Женщина молчала, со страхом глядя на меня.

— Значит, первый. А я думал, вы умнее. Но раз хотите больно — будет больно.

Я нарочито медленно встал со стула, аккуратно спустил курок и убрал пистолет в кобуру. Подошёл к кровати. Дебора забилась в уголок между стеной и высокой спинкой и сжалась в комок. Её трясло. Бесцеремонно скинув на пол бесчувственное тело Джошуа, я стащил с кровати простыню, выдернув её из-под миссис Хант, и начал рвать на полосы, попутно комментируя свои действия:

— Этим я вас свяжу, а из этого — сделаю кляп. Не люблю шума, знаете ли. Да и соседей лишний раз пугать не стоит. Кстати, хорошие у вашего брата соседи. Тихие, нелюбопытные. Здесь двери выносят, людей бьют, а они — ни гу-гу. Вы ползите сюда, не заставляйте меня таскать вас за ноги. Мне немного противно к вам прикасаться. Нет, я понимаю, инцест дело семейное и, говорят, не такое уж редкое, но всё равно, как-то это грязно, не находите? Ну, я долго ждать буду?

Ждать не пришлось. Дебора сломалась. Она обмякла, заплакала и, давясь слезами начала исповедоваться.

Жизнь Элизабет и Гарри Хантов шла, в общем, ни шатко, ни валко. Гарри знал, от кого Лиз родила Сэма, но любил её и претензий никогда не предъявлял. Наоборот, был благодарен семье Мартелло за подаренный на свадьбу дом и протекцию, благодаря которой получил хорошую должность на судостроительном заводе. Для всех окружающих Ханты были идеальной парой: дом — полная чаша, оба хорошо зарабатывают, сын — чистенький, ухоженный, воспитанный и жизнерадостный. В отношениях между супругами — сплошные чмоки, обнимашки и ласковые эпитеты. Никто ни с кем не ругается, всё тихо и мирно.