Громила

— И не говори. Мэтт Колгрейв, наш верстальщик, был очень дружен с Лиз, и вот что он рассказал. Сразу после университета Элизабет, тогда ещё Уоллес, устроилась в «Дейли» и тут же получила колонку криминальной хроники. Согласись, нечасто начинающие репортёры сразу получают колонки в изданиях, типа нашего. А вот Лиз это удалось. Она раздобыла несколько настолько горячих материалов, что у тогдашнего главного редактора дым пошёл из ушей. Это первая интересность. Через несколько месяцев она выскочила замуж за Гарри Ханта и, вторая интересность, молодожёны сразу купили дом в Старом Городе. Довольно дорогой дом. И это вчерашние выпускники. Он — инженер на судоремонтном заводе, она — начинающий, хоть и подающий надежды, репортёр. Оба из небогатых семей. Через полгода родился Сэм. Чёрненький, как Чарли Мартелло. А мама и папа — блондины. Это третья интересность.

— Выходит, Чарли — отец Сэма? Лиз могла его этим шантажировать?

— Вряд ли. Не знаю, в каком виде, но отношения Лиз и Чарли после свадьбы продолжились. Дело в том, что каждые полгода Семья сливает властям какой-нибудь свой бизнес. Это почти ни для кого не секрет, но всех такое положение дел устраивает. Власти делают вид, что борются с организованной преступностью, а Семья отделывается малой кровью. Начинается такой слив с журналистского расследования и шумихи в прессе. Двенадцать лет назад Элизабет вернулась на работу в «Дейли». Догадайся, сколько раз после этого такое расследование проводил кто-то, кроме неё?

— Это риторический вопрос?

— Хм… Знаешь, от человека с твоим сложением неожиданно слышать слова «риторический вопрос». Вот если бы ты спросил, сколько Чарли Мартелло жмёт от груди, это выглядело бы естественнее. И, да. Это риторический вопрос. Ответ: ни одного. Все расследования по делам Семьи Мартелло доставались ей.

— То есть, ни у Чарли в частности, ни у Семьи вообще не прослеживается мотив для убийства Элизабет Хант?

— Выходит так.

— Хорошо. Но надо бы пообщаться с этим Чарли Мартелло.

— И как ты собираешься это провернуть?

— Пойду к нему и пообщаюсь. Не знаешь, где его можно найти?

— Пытаешься произвести на меня впечатление? Не стоит, я уже поняла, что ты крутой парень.

— А вот сейчас не понял.

— Чего ты не понял? Ты вообще соображаешь, с кем собираешься «пообщаться»?

— С бандитом. Крупным, главой большой банды.

— «С бандитом»! Ты собираешься идти общаться с главой Семьи Мартелло! Который без охраны в туалет не ходит! Кто тебя к нему пропустит?!

— Охрана и пропустит. Я же не убивать его иду, а просто поговорить.

— Ты что, бессмертный?

Тут я чуть было не ляпнул «да», но сдержался. Мне пока никто не объяснял, как неписи воспринимают бессмертие игроков, поэтому счёл за лучшее отшутиться:

— Не знаю, вот заодно и проверю.

Натали вздохнула, покачала головой, как бы говоря: «Я сделала всё, что смогла» и назвала адрес:

— Приморская улица, 11. Ресторан «Жемчужина». Мой телефон у тебя есть. Когда громилы Чарли отправят тебя в больницу, звони. Буду тебе апельсины носить. Для скорейшего выздоровления.

— Обязательно, хотя уверен, что этого не потребуется.

— В любом случае позвони, расскажи, как всё прошло. Я за тебя волнуюсь. Всё, мне пора домой. Уже поздно, а мне ещё репортаж о ваших геройствах писать. Пока-пока!

На этом мы расстались. Мюррей вызвала такси, вежливо, но твёрдо отвергла моё предложение проводить до дома и уехала. Я оплатил счёт и так же вызвал такси. Сегодня мне предстояла первая ночь в собственном доме.

Наступившее утро я встретил с осознанием трёх вещей: во-первых, я ненавижу раскладушки, а на полу спать жёстко, даже на матрасе. Во-вторых, жратвой надо запасаться с вечера. В-третьих, необходимо срочно установить в доме телефон. Как люди раньше обходились одними стационарными телефонами? Даже не верится, что такая эпоха, в самом деле, была в истории человечества.

Из дома я вышел злой, голодный и невыспавшийся. В половине восьмого. Чёрт возьми, да даже Баннермен не будил меня в такую рань! Ладно, справедливости ради, в универ в семь поднимался. Но, чёрт возьми, у меня сейчас каникулы!

Со злобных мыслей меня сбила неожиданная встреча. По тротуару мимо моего дома топала пара подростков: Сэм Хант и Алиса Гринуотер. Они тоже меня заметили. Пацан радостно заулыбался, а на лице девочки появилось испуганное выражение. Ой. Так, мы обещали Алисе, что Сэм не узнает, кто рассказал нам о его контактах с «Койотами», поэтому, я врубил все свои актёрские способности и, как смог искренне, выдал:

— О, Сэм, доброе утро! И вам, юная леди, того же. К сожалению, не имею чести быть вам представленным. Сэм, исправишь это упущение?