Гром победы, раздавайся!

– Ну да, и их тоже, – кивнул, соглашаясь с ним, барон. – На момент вашего выхода между нами и австрийцами действовал союзный договор о взаимопомощи, и дать возможность туркам добить потрепанные войска принца Кобургского мы никак не могли. Третья дивизия свою задачу выполнила полностью: она прикрыла своих недавних союзников от неприятеля, а еще и оттянула на себя войска визиря в Валахию, дав этим самым нам возможность закрепиться перед Дунаем с севера, развернуться и подготовиться к будущему наступлению. А что ты так удивленно на меня смотришь, Егоров? А ну-ка, пошли к карте, пошли, пошли, – махнул он рукой Алексею. – Вот, смотри, это Дунай, от него-то мы и будем тут отталкиваться, дабы понимать, что и к чему. Еще два месяца назад мы имели общую линию соприкосновения с турками с запада на восток в семь сотен верст, растянув на всем протяжении свои войска. На западе, конечно, с нами заодно были войска принца Кобургского, но это те еще вояки, что, в общем-то, и показало их сражение под Журжи. Без русского солдата цесарец не вояка! После позорного для австрийцев Рейхенбахского конгресса они вышли из состояния войны с Турцией и встали по реке Серет, которая является местом разделения бывших противников. Тем самым, даже не являясь уже нашими союзниками, австрийцы сделали последнее доброе дело для нас – сузили полосу противостояния с турками с семи до двух с половиной сотен верст. Вот оно русло Дуная, уходящее за Силистрией резко на север. На этом узком участке от Браилова и Галаца на западе и до причерноморской Килии на востоке как раз таки и будут происходить все последние баталии этой войны. И не в кабинетах Лондона, Парижа или Берлина будет теперь решаться, где остановиться нашим войскам и какие условия будут у победного мира. Война со Швецией закончена, Алексей. Как ни подталкивали короля Густава III всякие там англичане, голландцы и пруссаки к ее продолжению и к походу на Санкт-Петербург, но боевой задор с потомка Карла XII нами был сбит, и он пошел на заключение мира, не получив в итоге ни пяди русской земли! И теперь те наши войска, что принимали участие в боях на севере, укрепят нас здесь, перед Дунаем. Недружественная нам Франция сейчас занята своими внутренними бедами и тем раздраем, который после взятия Бастилии ее челядь называет чудным словом «революция». Версаль более не может мешать нам, и что там сейчас происходит, никто вообще толком не разберет. Все остальные европейские хищники, уже было ополчившиеся на нас, сейчас готовятся сцепиться в большой схватке с французами, дабы не дать перекинуться кровавому бунту – революции – и в их страны. Мы, Алексей, остаемся один на один с турками, и вот оно перед тобой – поле предстоящих наших баталий. – Фон Оффенберг резко провел по карте рукой, словно бы смахивая стоящие здесь турецкие войска и крепости. – Генерал-аншеф Меллер, коего я сменил на этом месте, назначен командующим левым крылом всех наших войск. В его задачу входит отрезать турецкую крепость Килию от Измаила, взять ее приступом и расчистить проход по Дунаю для флотилии де Рибаса. Ты, Алексей, и весь твой полк поступаете в прямое распоряжение к Ивану Ивановичу. После взятия Килии далее вам предстоит выступить к главной твердыни османов – городу-крепости Измаилу. А это, я тебе скажу, тот еще орешек, он, пожалуй, даже покрепче самого Очакова во много раз будет! Возьмем Измаил – и тогда нам на юг дорога откроется. Помяни мое слово: после потери этой крепости турки долго сопротивляться не будут, пару полевых сражений проиграют и потом непременно мира запросят. Причем мира уже на наших условиях, а не на условиях их покровителей из Европы.

– Когда выступать, ваше превосходительство?! – Егоров, разом собравшись, принял строевую стойку.

– Досталось твоим егерям за эти два месяца, – сочувственно произнес Генрих Фридрихович, оглядывая его подтянутую фигуру. – С одного дальнего марша да на другой. Валахию туда и обратно прошли, а потом молдавские земли, и вот снова в дорогу. Три дня, Алексей, и ни дня больше только лишь могу я вам для отдыха дать. Пока турки обратно из Валахии через Дунай не зашли к Измаилу, нам нужно успеть их самих на этом северном выступе опередить. Для того-то генерал-аншеф Меллер сейчас и развернул все свои войска за Бендерами. Три дня вы здесь отдыхаете, пополняете истраченный в Валахии боевой припас, получаете фураж, провиант и все прочее, а потом самым скорым маршем идете на Килию. Сентябрь здесь месяц сухой, октябрь – так-сяк, а ведь потом ноябрь с его обложными дождями и с полной распутицей нагрянет. Если мы до этого времени с Килией и с малыми придунайскими крепостями не разберемся, то на Измаил только лишь в самые морозы, по твердой земле нам придется идти. А в долгую осаду там никак не получится садиться. Я завтра с генерал-аншефом сам в Бендерах увижусь, вот и обсудим с ним, чего бы такого твоим волкодавам поручить. Так что готовьтесь, Алексей, к выходу.

Глава 3. Особое задание