Гробница судьбы

Я понимаю, что обманываю себя. Ада ни о чем не подозревает. Она пришла бы в ужас, узнав мои мысли. Ни один из нас никогда не предал бы Ги – моего господина, ее супруга. Но в настоящее время я не в силах отказаться от своей мечты, разрушить эти волшебные чары.

Августовский день, безоблачное небо. Весь мир размяк от жары. Мы, облаченные в доспехи, тренируемся до полного изнеможения под руководством Горнеманта. У меня совершенно мокрые волосы и руки, липкие от сосновой смолы, которой я их натираю, чтобы меч не выскальзывал из ладоней. От меня пахнет потом, лошадью, кожей и маслом. Скоро кровь в моих жилах закипит от жары.

Я снимаю доспехи и одежду и ныряю в ручей, протекающий рядом с яблоневым садом. На деревьях начинают созревать первые яблоки, но их некому рвать. Все работники собирают в полях урожай. Ги уехал смотреть новую мельницу, которую купил на приданое Ады. Если не считать птиц, я здесь, наверное, единственное живое существо.

Искупавшись и смыв пот, я, обнаженный, растягиваюсь на траве. Под жгучими лучами солнца мое тело быстро высыхает. Вокруг головы вьются пчелы. Перед глазами пляшут черные пятна.

Мне хочется есть. Я натягиваю чистую одежду и иду вдоль ручья в поисках зрелых яблок и, может быть, грибов. Не сделав и двадцати шагов, я вижу Аду сидящей на берегу в простом зеленом платье. Я не заметил, как она появилась. Интересно, как долго она находится здесь и не видела ли…

Чтобы скрыть смущение, я рассматриваю кусты на другом берегу ручья. Я вижу переплетенные ветви орешника и жимолости и спрашиваю:

– Ты знаешь о них историю?

Ада качает головой.

– Они росли на могилах Тристана и Изольды. Король Марк трижды сжигал их, но орешник и жимолость каждый раз вырастали вновь.

Ада ложится на живот и смотрит на свое отражение в воде.

– Это похоже на конец истории. Расскажи мне ее начало.

Я мог бы и не утруждать себя купанием, ибо потею сейчас сильнее, чем под доспехами. Мне следует идти и выполнять работу, приготовленную для меня Горнемантом. Я не верю, что способен на такую смелость.

Приблизившись к ней, как мне представляется, на почтительное расстояние, я сажусь на берег.

– Давным-давно, когда королем был Артур…

Слова служат ключом, запирающим мою тревогу. Они успокаивают меня. Я чувствую, что могу продолжать. Моя мать никогда не рассказывала мне эту легенду, но я много раз слышал ее в зале замка Ги. Удивительно, что ее не знает Ада.

Все трубадуры, которых я слышал, расходились в своих версиях, и у меня имеется своя собственная.

– Тристан был рыцарем из Лайонесса, состоящим на службе у своего дяди, короля Корнуолла Марка.

В моем представлении Марк – толстый болван в плаще из меха горностая, который оставляет следы мела на столе.

– Марк послал его в Ирландию, чтобы он привез его невесту, белокурую Изольду, которая считалась самой красивой девушкой во всей Британии.

Уголком глаза я вижу, как Ада наматывает на палец локон золотистых волос. Видит ли она Изольду такой, какой представляю ее я – с голубыми глазами и ямочкой на подбородке, лежащей на берегу ручья среди ромашек?

– Мать Изольды была колдуньей. Дабы брак ее дочери был счастливым, она сварила любовный напиток и вручила его служанке Изольды, которая должна была напоить им новобрачных перед их первой ночью. Но во время плаванья из Ирландии Тристана обуяла жажда. Он нашел бутылку и отпил из нее, решив, что это вино. В этот момент в каюту вошла Изольда и попросила налить ей тоже, не зная, что это за напиток.

– А где же была служанка? – интересуется Ада, лукаво улыбнувшись.

– В легенде об этом ни слова. Тристан и Изольда встретились взглядами и тут же без памяти влюбились друг в друга. Им казалось, что все вокруг исчезло и в целом мире остались лишь они одни.

Я стараюсь не смотреть на Аду и не знаю, что она сейчас делает. У меня же кружится голова. Солнце обжигает мою кожу. Скорей всего, после тренировки я выпил слишком много пива. Мне отчаянно хочется, чтобы она поняла, чтобы она отбросила все условности и была искренна со мной, чтобы для нее исчезло все вокруг…

Ада обрывает лепестки маргаритки и бросает их в воду.

– Наверное, это было сильное зелье.

– Когда они достигли Корнуолла, Изольда вышла замуж за короля Марка. Но в брачную ночь она выскользнула с супружеского ложа, чтобы быть с Тристаном, а своей служанке велела лечь рядом с королем. Тот в темноте не заметил подмены. До наступления рассвета Изольда вернулась на свое законное место.

– Это ужасно. Такое бесчестье.

– Она стала рабой зелья. Они оба были его рабами.

Я стараюсь защитить влюбленных. В воде ручья замерла коричневая форель, повернувшись против течения. Рыбка едва шевелит плавниками, удерживаясь на одном месте. Так же и я заставляю себя противостоять могучей силе увлекающего меня потока.

– Со временем любовники все больше утрачивали осторожность. Поползли слухи. Советники доложили королю, что ему наставляет рога его собственный племянник. Марк устроил западню. Однажды, когда Изольда отошла ко сну, он поручил слуге рассыпать на полу возле ее кровати муку.

– Очень находчиво.