Гробница

Они пересекли лужайку и ощутили более твердую почву под ногами. Заскрипел гравий. Все трое рванулись вперед, не слишком заботясь об укрытии на тот случай, если из дома за ними кто-то следит. Впереди показалось парадное крыльцо; двери под навесом казались темным входом в таинственную пещеру. Флинн изо всех сил старался поспеть за двумя своими товарищами. Боль в вывихнутой лодыжке очень мешала ему; он засунул руку в карман своей куртки, нащупывая пальцами пистолет — прикосновение к оружию немного облегчала его страдания. Внезапно он застыл на месте, чуть повернувшись в сторону.

Он заметил свет фар. Огни приближались к ним!

По дороге мчалась машина. Три мужские фигуры застыли, выхваченные из темноты ослепительными лучами прожекторов. Послышался визг тормозов, и машину резко занесло на влажной дороге, прежде чем она остановилась шагах в двадцати от них. Дверцы открылись. Кто-то закричал.

Глава 46 Шаг к гибели

Язычки пламени свеч дрогнули и потускнели; над ними поднялись легкие струйки дыма. Клин подошел ближе; его руки, сжимавшие черную чашу, казались синевато-багровыми на фоне черного одеяния. Чаша, которую он нес, была покрыта сверху темной материей, ниспадавшей широкими складками.

Глаза всех присутствующих в комнате были устремлены на Клина, вышедшего из алькова, расположенного за алтарем; стояла жуткая тишина, нарушаемая лишь звуками капающей воды, шарканьем ног Клина и потрескиванием горящего воска. Инстинкт подсказывал Холлорану, что сейчас самое время освободиться от стягивающей горло петли, вырваться из рук араба, стоящего за его спиной; однако на него нашло странное оцепенение, и он почувствовал, что не может шевельнуться.

Клин пошатнулся, словно ноша была непосильной тяжестью для его ослабевших рук; однако он удержался на ногах и, издав протяжный, хриплый полувздох-полустон, еще медленнее заковылял вперед.

Издалека донесся глухой раскат грома — казалось, он исходит не с небес, а откуда-то из мрачных глубин подземелья.

В конце концов Клин — или то уродливое создание, в которое превратился Клин — добрался до широкой каменной плиты, на которой лежало неподвижное тело. Опираясь о ее край одной рукой, он попытался улыбнуться — возможно, то была улыбка торжества — но непослушные губы дрогнули, лишь чуть-чуть обнажив желтоватые зубы. Руки его сильно дрожали, когда он ставил чашу на алтарь. Сдернув с нее покрывало, он отбросил легкую ткань на пол. Затем Клин погрузил в чашу обе руки, очевидно, чтобы вынуть из нее скрытый от глаз безмолвных наблюдателей предмет. Затем протянул руки над густо поросшим волосами животом своего телохранителя, бережно сжимая в них свою драгоценную ношу.

— Его верные ученики, его преданные последователи и священники, — раздался хриплый шепот, — сберегли его искалеченное тело. Они спрятали Бел-Мардука так глубоко, что ни одна живая душа не могла догадаться о том, где оно находится. А вместе с заживо погребенным телом они схоронили и тайное знание, открытое Бел-Мардуком людям. В этой темнице могучий дух был заточен несколько тысяч лет, ожидая, пока в нее не проникнет человек... этим человеком стал я...

Он осторожно положил то, что держал в руках, на каменную плиту рядом с неподвижным телом, так, чтобы все окружающие могли видеть этот странный предмет.

Он был темным, почти черным, блестящим, и, как сначала показалось оцепеневшим зрителям, не сводившим с него глаз, заключен в тонкую твердую скорлупу. Наверняка та частица живой плоти, что лежала на краю черного алтаря, давно уже омертвела; сбоку из нее торчали какие-то грубо перерезанные трубки — возможно, то были кровеносные сосуды.

Пока они молча разглядывали эту странную вещь, старое сердце, лежащее перед ними, трепыхнулось, сокращаясь.

И еще...

* * *

Матер нажал на ручной тормоз и распахнул дверцу машины еще до того, как она полностью остановилась.

— "Стоять на месте!" — прокричал он, но шум дождя, очевидно, заглушил его крик — трое стоящих на дороге не обратили внимания на его команду.

— Достаньте оружие, Фил, — сказал Матер своему компаньону. — Кем бы они ни были, мне не хотелось бы подпускать их близко к дому.

Используя дверцы машины как прикрытие, оба сотрудника «Ахиллесова Щита» наблюдали за движениями троих людей, вторгшихся на территорию поместья. Фил сжимал «Браунинг» обеими руками, опираясь на раму у открытой — дверцы пассажирского сиденья.

— "Держитесь!" — предупредил он Матера, и тут же один из этой тройки, прихрамывающий мужчина в куртке с низко надвинутым на глаза капюшоном, повернулся к машине, вытаскивая из кармана какой-то предмет. Сверкнула короткая, ослепительная вспышка.