Гроб хрустальный

"Я решила сегодня подумать о лучшем, что у нас есть: о наших детях. Во-первых, их приятно делать, во-вторых, мы любим их, когда они маленькие, и стараемся не потерять это чувство, когда они подрастут. И потому для всех малышей я предлагаю сегодня Азбуку русского Интернета.

Пусть Андрей будет А, потому что с него начался и алфавит, и русский Интернет.

Пусть Бен будет Б, потому что без его программ ничего бы не работало.

Пусть Тим будет В, потому что он и так в каждой бочке затычка. И потому что тогда его домен будет называться не Тим.ру, а просто В.ру.

На Г у нас слишком много претендентов, поэтому оставим на время нашу Азбуку."

Глеб еще раз перечитал предпоследнюю строчку. Где-то он уже слышал шутку про домен в.ру. В глубокой задумчивости он встал и пошел искать Шаневича.

Илья обнаружился на кухне, где уже начали распивать водку. В двух словах Глеб пересказал новую русу.

-- И что? -- спросил Шаневич. -- Ты хочешь сказать, это смешно?

-- Нет, -- ответил Глеб. -- Я хочу сказать, что эту шутку мне только вчера пересказала Снежана. У нее на канале кто-то так пошутил.

-- Ну и что? -- спросил Андрей.

-- Нет, я просто так, -- смешался Глеб.

-- Понял, -- кивнул Шаневич. -- Так называемая Русина ебла нашу Снежаночку. Еще очко в твою пользу, Бен. Это и в самом деле мужик. А теперь -- где именинница?

-- В парикмахерской, -- ответил Андрей, и Шаневич удалился, забрав полстакана водки и велев отправить к нему Снежану, как только появится.-- Ты в Америке никогда не жил? -- спросил Ося Глеба.

-- Нет, а что?

-- Ну, это американцы обычно стучат, -- сказал Ося. -- Русские как-то знают, что это не по-арийски.

Глеб смутился. Слова "стучать" он не слышал уже лет десять. И признался себе, что после падения коммунизма слишком быстро позабыл все навыки: не упоминать по телефону запретных фамилий, никогда не называть тех, у кого брал Самиздат, и вообще -- никаких имен.

-- Я как-то не подумал, -- пробормотал он и пошел назад, размышляя, что означает слово "арийский" в устах еврея.

Из глубин квартиры доносился бас Шаневича:

-- Я сейчас занят, но как только гости уйдут -- ты мне расскажешь, кто есть кто на твоем хрустале!Что отвечала Снежана, Глеб не разобрал.

Глеб проскользнул к своему компьютеру и решил было дочитать русу, когда в комнату, рыдая, вбежала Снежана.

-- Я не буду раскрывать никнеймы! -- всхлипывала она.

Глеб обернулся. После парикмахерской Снежана чудесно преобразилась: волосы, еще недавно темные, почти черные, белокурыми прядями сбегали по плечам.

Заметив его удивление, она улыбнулась сквозь слезы:

-- Я решила сменить имидж. Фам фаталь должна быть блондинкой, ты как думаешь?

Из прихожей уже доносились голоса -- пришли первые гости. Невысокая рыжая девушка лет двадцати в короткой юбке, черных колготках, грубых ботинках и короткой майке с психоделическим узором целовала в щеку Бена и Осю.

-- Как я рада вас видеть, мальчики, -- сказала она и тут же кинулась к Снежане с криком: -- А вот кого я в самом деле рада видеть! С днем рождения! -- Девушки поцеловались. -- Меня зовут Настя, -- сообщила рыжая, сунула Глебу маленькую ладошку и прошла в большую комнату, где накрыли стол. Андрей уже разливал водку, Бен вызвался смешать джин с тоником.

Снова открылась дверь, появился худощавый парень в футболке и джинсах.

-- Антон, привет, -- Снежана кинулась к нему на шею. -- Как здорово, что ты пришел! Это Антон, -- пояснила она Глебу. -- Я его в метро встретила на днях, помнишь, я рассказывала?

Глеб кивнул.

Антон сдержанно улыбнулся и следом за Снежаной вошел в комнату. Там Настя втолковывала Бену:

-- Понимаешь, вся эта музыка, которую вы здесь слушаете -- все это вчерашний день. Сегодня можно слушать только техно.

-- О боже, -- буркнул себе под нос Антон и быстро налил водки.

-- Вчерашний день, -- отвечал Бен, -- это лучшее, что у нас есть. Я вот за свои тридцать лет не слышал ничего лучше диско.

-- Послушай, -- Настя взяла его за руку, -- ты сходи в "Птюч" на рэйв, поколбасься немного -- и тебя пропрет. Ты во все въедешь.

-- Вы в вашем "Птюче" еще будете танцевать под диско, помяни мое слово, -- пообещал Бен.

Только сейчас Глеб понял, почему одежда Бена показалась ему такой знакомой: все эти клешеные джинсы, широкие воротники, рубашки немыслимых расцветок. Так выглядели поп-идолы времен их общей юности. Видимо, когда-то, лет пятнадцать назад, Бен понял, как должны выглядеть модные люди -- и с тех пор не переменил своего мнения.

Его жена стояла чуть в стороне и молча пила свой джин-тоник. Глеб спросил, как дела, и Катя рассказала, что дизайнерская контора, где она работала последний год, вот-вот закроется.

-- А почему ты сюда не пойдешь работать? -- спросил Глеб.

-- О, Вене это не понравится, -- с легкой обидой сказала она. -- Он невысокого мнения о моих дизайнерских талантах. Он Тимофея любит.

Шварцер негромко беседовал с Арсеном, который то и дело теребил шапочку на затылке. Наверное, Тим уже знает о том, что Маша Русина -- это кто-то с канала #xpyctal, подумал Глеб. Злится, небось, чудовищно.