Грюнвальдская битва

В этом свете совершенно естественным представляется возникновение в 80-х годах XIV столетия проекта польско-литовской унии. Идея объединения усилий для совместной борьбы против общего врага не была новой. Как указано выше, попытки ее реализации были сделаны еще при Владиславе Локотке и принесли известный успех. Вероятно, и в дальнейшем мысль о союзе не исчезала и находила поддержку с обеих сторон, но осуществлению ее мешала борьба между Литвой и Польшей, разыгравшаяся вокруг Волыни. В 1366 г. борьба эта закончилась соглашением о разделе волынских земель. Уния с Литвой представляла в глазах польских феодалов еще и те выгоды, что благодаря ей можно было рассчитывать завладеть украинскими и белорусскими землями, входившими в состав Литовского государства, и таким образом компенсировать недавнюю утерю Галицкой Руси, занятой Венгрией.

Благоприятный момент для заключения унии создался со смертью в 1382 г. короля Польши Людовика (одновременно короля венгерского) и возведением на престол его дочери Ядвиги. Польско-литовская уния была заключена в 1385 г. и скреплена браком Ядвиги с великим князем литовским Ягайлой. Польские феодалы отдавали великому князю литовскому Ягайлу руку своей королевы и признавали его своим королем. Взамен Ягайло обязывался, во-первых, креститься сам со всеми своими многочисленными братьями и всем своим народом, а во-вторых — возвратить Польше все отторгнутые от нее земли. Имелись в виду прежде всего земли, отторгнутые Орденом.

За выполнение первого обязательства Ягайло взялся тотчас же, еще до бракосочетания своего с Ядвигой, приняв с братьями католичество, а затем насаждая его в литовских землях. Обращение Литвы в христианство было весьма важным условием. Выполнение его отняло бы у Ордена предлог для нападений на литовские земли и вскрыло бы исключительно захватническую цель их.

Второе обязательство легло в основу внешней политики Ягайлы и привело в конечном счете к войне с Орденом, закончившейся Грюнвальдской битвой и великим поражением Ордена.

Заключение унии между Польшей и Литвой Орден воспринял как неожиданный и тяжкий удар для себя.

Нападения его на Литву и по-прежнему особенно на Жмудь не прекратились. О них рассказывает и Длугош и орденская хроника Поссильге[385]. Но главные усилия Ордена были направлены теперь на разрушение нежелательной, мешающей ему польско-литовской унии. Поэтому он с великой готовностью принимает в 1389 г. и поддерживает задетого в своих властолюбивых помыслах Витовта и оказывает ему широкую военную помощь в его войне с королем Владиславом-Ягайлом в 1390-1391 гг.[386] А когда в 1392 г. Владислав-Ягайло, стремясь ликвидировать ослаблявшие государство внутренние неурядицы, пошел на уступки в пользу оппозиции и заключил с Витовтом соглашение, сделав его своим наместником в Литве, Орден сейчас же взял под свое покровительство другого литовского князя, Свидригайло, недовольного соглашением.

Как было отмечено выше, все свои нападения на Литву крестоносцы продолжали проводить под прикрытием якобы борьбы с язычниками, придавая им характер крестовых походов, привлекая к участию в них иностранное рыцарство. Одновременно в своей дипломатической переписке, посланиях к папе, к европейским государствам Орден старался убедить их в том, что обращение литовцев в христианство является фикцией.

Отражая нападения Ордена на литовские земли, Владислав-Ягайло не забывал основной задачи, взятой им на себя, — активной борьбы с Орденом за возвращение захваченных им польских земель. Но если король помнил о ней и готов был приступить к ее выполнению, то совершенно другие настроения царили в окружавшей его придворной среде, в королевском совете. Эгоистические интересы малопольских[387] панов, устремлявших свои взоры на восток, отвлекли их от борьбы с Орденом, ради которой в свое время была заключена уния. Эта настроенная против войны группа сумела подчинить себе большинство в совете и привить свои взгляды и королеве.

В 1397 г. Владислав-Ягайло уж совсем было, как пишет Длугош, «устремил все свои помыслы на войну» с Орденом, после того как в руки последнего попала Добжинская земля. Но члены королевского совета отговорили его от такого шага, предлагая договориться с Орденом дипломатическим путем, и выдвинули для этой цели королеву. Ядвига провела несколько встреч с крестоносцами,[388] одна из которых, видимо последняя, описана Длугошем. Переговоры не дали результатов.

Очевидно, мысль о необходимости войны с Орденом твердо завладела Владиславом-Ягайлом после заключения Раценжского мира (1404).