Читаем Гридень 4. Взлет полностью

— Остынь, воевода! Выйди на дождь, охладись! И ты великий князь, коли чествуешь ратные подвиги, так и делай это, а иное не выноси на пир! — отчитал меня с Изяславом митрополит.

Больше и некому на Руси сказать такие слова великому князю. Ну а Клемент прав, лучше выйти, остыть, вернуться, а уже все забыли, что произошло. Не забыли, конечно, но я скоро ухожу к себе, во Владово, принимать, так сказать и земли Ивана Ростиславовича. Время сгладит углы, а там и забудется.

— Великий князь! — я поклонился и переступил лавку, выходя из-за стола.

Пир проходил во дворе Брячиславого подворья. Несмотря на то, что уже не накрапывал дождь, а лил, как из ведра, действо происходило на воздухе. Мы располагались под навесом и ощущали лишь свежесть летнего дождя, и почти никакого дискомфорта, кроме что по нужде, в отведенный для этого сарай, нужно переходитьпод дождем.

Всего было три больших стола, которые расположились под навесами, но гулял весь Киев, как и войско, стоявшее большей частью в пригородах. Жарились на вертелах бараны, кабаны, коровы, раздавался хлеб, прямо на улицах, в каждом районе варилось в чанах пиво, выкатывались бочки с медами.

Откуда только скоморохи прознали, что такое гуляние будет в столице, не понять. Но то, что часть горожан сегодня обнесут на деньги и в городе резко увеличиться число преступлений, факт. Скоморохи в этом времени, это своего рода ОПГ, они и повеселят, и пограбят, а после могут еще раз повесить того, кого ограбили. Но и без них праздник, и не праздник вовсе. Это как в будущем День города без музыки, выступлений, сладостей и салюта. То есть, никак.

Встав под струи прохладного дождя, моментально насквозь промокая, я подумал о том, как вот такого ливня не хватало там, на нашем холме. У нас даже кони от жары дохли. А первый дождь прошел сразу после генерального сражения, будто Господь решил смыть следы массового грехопадения.

— Подойти, отрок! — скорее попросил, чем потребовал, назначенный недавно, еще не успевший отбыть в свою епархию, епископ Ростово-Суздальский Ануфрий.

Если учитывать территориальный принцип и что сердцем Братства будут земли во Владимирском княжестве, то он мой пастырь. Ссориться с Ануфрием нет никаких резонов. Так что я, конечно, подошел. Епископ стоял под навесом, а я предпочел продолжить принимать такой вот природный, естественный душ.

Кандидатура Ануфрия была согласована с князем Андреем Юрьевичем, но представлял собой ближний круг митрополита Климента Смолятича. Главный священник Руси создает свою команду? Это хорошо. А еще лучше, что он умеет договариваться, а не прет буром против светской власти князей.

Относительно молодой, для епископа, так и очень, явно до сорока лет, Ануфрий начал убеждать меня, что я не прав и не нужно так вести себя. Делал это со знанием и мудростью старика.

— Владыко, промолчать было нужно, коли я дал бы клятву великому князю, это понимаю, — соглашался я со словами Ануфрия.

Да понял я все. Я хочу, чтобы на Руси установилось что-то похожее на самодержавие? Пусть даже с элементами сословно-представительной монархии? Значит нужно начинать с себя и покориться, или стать во главе всей Руси, что мне видиться крайне сложным… это чтобы не сказать, что невозможным.

— Я не таю злобы на великого князя, владыко, — сказал я, подымая голову к небу, там гремел гром, будто прямо над головой.

Ануфрий перекрестился, я повторил его действия, хотя в пору было вспомнить и о Перуне.

— Владыко, я не буду скрывать, что Евдокия люба мне. И нет моей вины в том, из-за чего гневается великий князь. Но пуще всего я люблю Русь и чту православие наше. По сему поклонюсь князю, — сказал я.

— И это правильно, воевода, — сказал епископ и благословил меня.

Вернувшись к столу, делая вид, что ничего дурного не произошло, я почувствовал, как на мне сомкнулись глаза всех, приглашенных на пир. Великий князь, Иван Ростиславович, купец Горыня, представлявший на пире киевскую общественность, нобилиссим Никифор — их взгляды ощущались более четко, чем остальных.

— Дозволь, великий князь, Изяслав Мстиславович, просить тебя испить со мной вина! Не будет такого, кабы я не поддержал тебя будь в чем. Ты хозяин земли русской и господарь наш. Да будет слава твоя в веках отраженная! — провозгласил я и поклонился.

— Вина моему другу принесите! — выкрикнул великий князь, еще больше пребывая во хмели, чем когда выказывал свое недовольство мной.

— Во, то дело! Выпить — оно первое для примирения! — сказал кто-то за столом, выражая мнение большинства собравшихся. — Выпить оно самое то!

Я не стал обращать внимание на выкрики из-за стола, так как изучал реакцию великого князя. Кто-то поднялся со своих мест и одобрительно похлопал меня по плечу. Я не обратил внимание, как в моей руке материализовался кубок с вином. Именно этот напиток сегодня наиболее предпочитаемый. Греки подвезли.

— Так пей же во славу земли русской! — провозгласил великий князь.

Перейти на страницу:

Похожие книги