Грёзы принцессы Цзюлин

В одно мгновение перед вратами остались только простые люди, лежавшие на земле и схватившиеся за головы.

Уже можно вставать?

Народ продолжал послушно лежать на земле. Разошлись все только тогда, когда заметили девушку, которая вскочила и рванула к городским воротам.

На улице творилась полная неразбериха.

Пройдя через толпу, Чжу Цзань держал путь к императорскому дворцу, оставив солдат и Цзиньи-вэй плестись где-то позади.

Однако, повернув на одну из улиц, он обнаружил, что там толпы нет и вовсе, словно людей оттуда разогнали.

Правда, нельзя было сказать, что народ здесь отсутствовал напрочь. Прямо впереди стоял вплотную друг к другу длинный ряд людей, некоторые из них верхом. В лучах восходящего солнца особенно сильно резали глаз черные и киноварного цвета одежды со сложными и яркими узорами.

Чжу Цзань остановился и, взглянув вперед, расплылся в улыбке.

Преследовавшие его члены Цзиньи-вэй и солдаты замедлили шаг, после чего первые отступили немного назад и заблокировали выход.

Солдаты продолжили двигаться вперед, оставаясь у Чжу Цзаня на хвосте.

Несмотря на окутавший их страх, зеваки, нервничая и волнуясь, проявили немалое любопытство и принялись наблюдать за сложившейся обстановкой.

– Засада.

– Кто это? – шушукался народ.

– Разве это не Лу Сяо-Цзао? – раздался на тихой улице голос Чжу Цзаня. – Сколько лет, сколько зим!

«Лу Сяо-Цзао? Кто такой Лу Сяо-Цзао?» – проскочило в мыслях у просто люда, с любопытством глазеющего на развернувшуюся сцену.

Стоявшая в конце толпы Цзюнь Цзюлин казалась бесстрастной, не проявляя ни капли любопытства и не задаваясь вопросами.

– Сяо-Цзао – мое прозвище.

– Какое забавное! А откуда оно взялось?

– В детстве я был темным и маленьким, прямо как сушеный финик [5].

– А так и не скажешь.

Вот тебе и поездка в столицу. Те, кого ты никогда больше не рассчитывала увидеть, вот так запросто объявляются на улице прямо перед тобой.

Цзюнь Цзюлин, свесив перед собой руки в замке, выглядела спокойной.

Люди расступились, из толпы вышел человек. Даже первые солнечные лучи не смогли придать его внешности и толики тепла. Фарфорово-белое лицо казалось вылепленным из воска.

– Командующий Лу, – хором поприветствовали его люди Цзиньи-вэй, в то время как у зевак сердце в пятки ушло.

Глава 18 Иллюзорный

От страха сердце забилось чаще. Люди отводили от мужчины взгляды.

Мало кто осмеливался смотреть Лу Юньци прямо в глаза.

Во-первых, один его статус уже внушал страх. Во-вторых, из-за его внешности.

Строго говоря, он был вовсе не уродлив, а, напротив, очень даже красив. Однако от одного лишь взгляда на него люди чувствовали себя неуютно: то ли из-за того, что его лицо никогда не выражало никаких эмоций, то ли из-за холодных от природы глаз.

Поэтому, как только толпа заметила приближавшегося Лу Юньци, все поспешили опустить взгляд.

Цзюлин же прятаться не стала. Ее отношение к нему и до, и после свадьбы отличалось от чувств, что испытывал к нему народ.

Каким бы свирепым ни был Лу Юньци, он все еще оставался подданным императора.

А после женитьбы он и вовсе стал куда более покладистым и дружелюбным с ней.

Цзюнь Цзюлин снова сжала кулак.

– Давненько я тебя не видел! Совсем не изменился! По-прежнему неразговорчив! – Посреди тихой улицы голос Чжу Цзаня казался особенно громким. – Почему ты даже ни с кем не здороваешься?

«Чжу Цзань знаком с Лу Юньци?» – мелькнуло в мыслях у Цзюнь Цзюлин. Прежде она никогда ничего подобного от Лу Юньци не слышала.

Неразговорчивый… Такая оценка его характера показалась ей неправильной.

Так, значит, неразговорчив.

С ней он на слова никогда не скупился.

После вступления в брак ему первое время было тяжеловато – приходилось притворяться и идти наперекор собственному «я».

Застыв позади колыхающейся толпы, Цзюлин смотрела на Лу Юньци сквозь небольшой просвет между людьми.

Командующий Лу по-прежнему стоял с каменным лицом и не собирался ничего говорить. Он лишь взглянул на Чжу Цзаня и слегка покачал головой.

После того как Лу Юньци сделал этот жест, обстановка вокруг резко накалилась. Люди Цзиньи-вэй подняли мечи и бросились к Чжу Цзаню. Они не видели ничего, кроме него. А на солдат, стоявших перед юношей, словно не обращали никакого внимания.

Для них главным было схватить Чжу Цзаня, остальные же – не люди, а просто препятствие, от которого следовало избавиться, если оно встанет на пути.

Господин У, как и солдаты, выглядел серьезным и в некоторой мере решительным.

Как только обе стороны столкнулись лицом к лицу, они не обронили ни слова и просто вступили в бой. Командующий Лу и впрямь повел себя дерзко. Народ с криком бросился врассыпную.

Цзюлин, покачиваясь под натиском толпы, отступила за угол и продолжила смотреть в ту же сторону.

Во всей этой неразберихе послышался конский топот и чей-то крик.

– Прекратите!