Грезы принцессы пустыни

– Я не учу их неповиновению, но не стану отрицать: да, я в самом деле поощряю их сомневаться в том, что не кажется справедливым или честным. Мама воспитала меня…

– Твоя мать давно умерла, – перебила ее Джаван. – К тому же твоя мать ставила дочерей выше единственного сына! Она не отводила Гутрифу его законное место – место будущего правителя! Так что она – не лучший пример для подражания.

Тахира боролась с собой, но, сколько бы она ни делала глубоких вдохов, сколько бы ни сжимала кулаки, она не могла сдержать слезы. Слишком поздно было стараться взять себя в руки.

– Гутриф всегда ревновал, особенно ко мне! Нельзя верить его словам, ты и сама наверняка знаешь, как он все искажает, приукрашивает…

– Как ты смеешь критиковать моего мужа! – Джаван с трудом поднялась. – Гутриф прав. Чем скорее ты уедешь отсюда, тем лучше. Мы не имеем права рисковать! Еще немного – и три твои сестрицы последуют твоему дурному примеру. Им пора понять, что твое скорейшее замужество и отъезд – в наших общих интересах, не в последнюю очередь в их собственных. Или ты хочешь, чтобы они отказывались от прекрасных партий, которые подыскивает им твой брат?

– Нет, разумеется, нет! Как раз наоборот. Если я откажусь от всяких мыслей о браке и собственной семье, я смогу лучше подготовить их к семейной жизни.

Джаван покачала головой, презрительно улыбаясь, и Тахире захотелось сорвать с нее тюрбан.

– Мать им больше не нужна. Ишрак почти двадцать лет, она уже вполне созрела для брака. Ты портишь ей будущее! Как бы она ни любила тебя, можешь мне поверить, она все больше недовольна твоей несговорчивостью. Алима и Дарра еще молоды, но через три или четыре года и они захотят покинуть родовое гнездо. Таков естественный порядок вещей. Только ты ведешь себя наперекор природе! – Джаван тяжело вздохнула. – Сейчас самое главное – срочно подыскать тебе другого мужа. Тебе двадцать четыре года, ты на целых три года старше меня, но ты еще не вышла из брачного возраста. Союз, о котором мы сейчас договариваемся, не такой престижный, но ты уж постарайся принять его с радостью.

От страха Тахира забылась. Она схватила Джаван за рукав:

– Неужели брат… или… нет, только не говори, что отец…

Джаван брезгливо отстранилась:

– Как тебе прекрасно известно, наш любимый эмир Хайдар слишком слаб и уже не в силах играть активную роль в государственных делах. Поэтому он поручает моему мужу действовать от его имени. Гутриф тратит много сил на то, чтобы найти тебе подходящего мужа, и он близок к цели. Надеюсь, ты проявишь должную благодарность. – Джаван посмотрела на ряд высоких сводчатых окон. – Темнеет. Мне давно пора спать. Желаю тебе спокойной ночи.

Тахира посмотрела вслед невестке. Затем быстро пошла к себе, понимая, что ее ждет тяжелая ночь. Ей нужно проявлять крайнюю осторожность. Малейший намек на то, что она волнуется и ждет, способен возбудить подозрения. Невестка замечает гораздо больше, чем говорит вслух. Здесь, в замкнутом пространстве, женщины поневоле становятся наблюдательными. Здесь почти нечего делать;

тем, кто не знает, как выбраться на свободу, остается одно: наблюдать и сплетничать.

Но у Тахиры такой ключ был. Сердце у нее екнуло, внутри все привычно сжалось. Беседа с Джаван привела ее в ярость и вызвала сопротивление. Она не желала мириться с тем, что ей навязывали. Ей даже думать не хотелось о неминуемой свадьбе, о боли разлуки, которую подразумевал отъезд. Она не хотела признавать, что в словах Джаван имелась доля истины. Она хотела одного: бежать.

Самое разумное – склонить голову, притвориться смирившейся, изобразить раскаяние. Но это будет завтра. Сегодня ее ждет Кристофер.

Кристофер! Настоящее противоядие при ее невыносимом существовании. Человек без фамилии и драгоценного прошлого. Таинственный мужчина, которому предстоит разгадать свою загадку. Скорее всего, он не рассказал ей всю историю драгоценного амулета, реликвии, изготовленной полторы тысячи лет назад. А ведь амулет, вполне возможно, принадлежал кому-то из ее предков! Как ей удалось сдержать изумление, когда она поняла, что амулет вполне мог передаваться в ее семье из поколения в поколение? Возможно, его носила ее прапрапрабабка… Прикоснувшись к нему, она почувствовала несомненную связь. При одной мысли об амулете у нее по спине побежали мурашки. Дело не только в прозорливости. Судьба вчера не зря послала ее к шахте; судьба хочет, чтобы она помогла Кристоферу разгадать тайну амулета. Ей, которая лучше всех в Нессаре знает историю разработок. Ей, которая может оказаться прямым потомком владельца амулета! Ничего удивительного, что реликвия так много для нее значила. Она посмеялась над своими фантазиями, хотя в душе верила: все так и есть.