Грешник

Потрепав его по плечу, Джо направилась к черному входу, что вел на парковку. Прежде чем выйти, она в последний раз оглянулась. Ей нравилась эта работа. И она любила Билла.

— Попрощайся за меня с Тони, — попросила она.

Билл кивнул.

— Хорошо.

А потом она вышла на утренний солнечный свет, который был удивительно теплым. Остановившись, Джо подняла лицо к небу, щурясь и закрывая глаза рукой. Раньше она никогда не думала о солнце как о чем-то, чего следует избегать, разве что из-за рака кожи.

Она же рыжая и все такое.

Теперь, когда она попыталась сфокусироваться на большом светящемся шаре, Джо почувствовала, как ее сердце замирает…

Дверь позади нее распахнулась, и из здания выскочил Билл. Последовала пауза, и через мгновение они уже обнимали друг друга.

— Все, что могу, — сказал он, когда они разошлись. — Я все для тебя сделаю.

— Просто позаботься о Лидии, лады?

— Мы все еще можем ходить на охоту, — предложил он. — Я про наши ночные расследования.

Джо думала обо всем, что уже узнала из первых уст. Обо всем, что теперь знала.

— Думаю, что с паранормальщиной я тоже завяжу.

— Ты сдаешься? Мы же на пороге великих открытий.

— Я не думаю, что там есть что-то… чего там быть не должно.

Джо сжала его руку, снова пообещала звонить, а затем помчалась к своей машине. Устроившись, она бросила сумочку на пассажирское сиденье и посмотрела на фантики на коврике. Син сидел здесь всего несколько дней назад. И вернулся с ней в ее квартиру. И занялся с ней любовью…

— Хватит.

Она включила задний ход, когда ее телефон снова зазвонил, и чуть не выпустила руль из рук. Она полезла в сумку только из-за мысли, что возможно, может быть, хорошо, маловероятно, но все же, это мог быть Син, и, достав трубку, Джо выругалась.

МакКордл.

Ну, ей в любом случае надо с ним поговорить.

Принимая звонок, она продолжала выезжать с парковки.

— Эй, я собиралась…

— Тебе нужно встретиться со мной как можно скорее.

— Послушай, — сказала она, включая нужную передачу, — я больше не работаю в «ККЖ». Все, что связано с…

— Где ты?

— Я уезжаю из редакции. Вот я о чем. Тебе нужно связаться с Биллом. Теперь, когда он вернулся к работе…

— Встретимся на пересечении Маркет и Десятой. В одном квартале от перекрестка слева есть переулок.

— Говорю же, я больше не работаю на «ККЖ». Тебе нужно обратиться к Биллу…

— Это касается лично тебя, а не статей, которые ты пишешь. Приезжай сейчас же.

***

— Я не иду на дежурство этой ночью, — сказал Син, не открывая глаз, оставаясь на своем месте — на полу гардероба в своей спальне. Он не сел. Не встал. Даже не поднял взгляд.

И не потому, что нарывался на неприятности с Торментом, который организовывал смены и назначал пары для дежурства, ну и вообще был главным во всем, что касалось войны. Нет, он не поднял глаза, потому что как раз не хотел неприятностей.

— Я знаю, — сказал Тор. — Ты написал, что снимаешься с дежурства. Мне интересно узнать, что случилось и каковы твои планы, если ты не выйдешь в поле.

Син опустил веки от яркости потолочных ламп, которые зажег Брат, как только вошел в комнату без приглашения.

— У меня нет никаких планов, — сказал Син.

— Уверен?

— Ага. — Он поправил свернутую рубашку, которую использовал в качестве подушки. — Никаких планов.

— Так и будешь лежать здесь после захода солнца?

— Может, схожу в тренажерный зал. Может, прогуляюсь в центр города за гамбургером. Никогда не знаешь, куда потянет настроение.

— Син.

Когда Брат ничего больше не сказал, Син понял, что ему придется притвориться прилежным учеником, иначе Тор будет до китайской пасхи нависать над ним и задавать неловкие, остававшиеся без ответа вопросы.

— Что? — спросил он, посмотрев туда, где стоял Тор.

— Что с тобой происходит?

— Я развиваю в себе компетенции декоративного коврика. Это требует серьезной горизонтальной работы и концентрации.

— Послушай, я знаю о Джо Эрли…

— Да, знаешь. Она — полукровка, которую я пытался защитить, она имеет отношение к Бутчу и Мэнни и находится на грани своего перехода. Нет, я не стану мужчиной, которого она использует во время превращения. Ее братья в курсе, а больше и обсуждать нечего.

— Когда ты вернешься в команду?

Син отвел взгляд от пустых вешалок в гардеробе.

— Не знаю.

— Так ты выбыл из графика на постоянной основе? — Прежде чем Син успел послать Брата, Тор заговорил. — И нет, я не отстану. Я отвечаю за координацию всех бойцов, в том числе из Шайки Ублюдков. Я должен знать твои намерения, чтобы все спланировать.

— Я не знаю.

— Ты не… — Тор опустился на корточки, его темно-синий взгляд был острым, как лезвие. — Ты понимаешь, что поставлено на карту, верно? Вы были по колено в выгребной яме этой войны на протяжении веков, как и все мы. И ты уходишь на финишной прямой? Что, черт возьми, с тобой творится?

Син гадал, должен ли он пропустить оскорбление мимо ушей, и учитывая его репутацию, это наглядно показывало, что с ним очевидно что-то нет так. Но потом он подумал о Джо.

Встреча с ней очень много изменила для него. Изменила… почти все. И у него возникло странное чувство, что если он скажет об этом, если скажет это ртом, это станет реальностью. Раз и навсегда.