Грешник

— Сколько тебе лет? — она спросила. Она была в шоке, услышав ответ. — О, ты намного старше меня. Боже, ты выглядишь потрясающе.

— Спасибо. Вот еще последние фото мамы.

Джо собралась с силами, повторно принимая телефон. На этот раз фотография была цветной, и годы уже оставили свой след на некогда гладком лице. Не то, чтобы женщина была некрасивой… у нее все еще были густые каштановые волосы. Но глаза словно накрыла тень, а вокруг рта и бровей собралось напряжение.

— Как ее зовут?

— Шелли. Шелли Манелло.

Джо вернула ему телефон, он уставился на фотографию, и выражение его лица изменилось.

— Мне не нужно с ней встречаться, — сказала Джо сквозь сдавленное горло. — Я не хочу создавать никаких проблем.

— Я думаю, вам необходимо встретиться.

— Тогда, что не так? — Джо закрыла глаза и снова покачала головой. — И ты не обязан отвечать на этот вопрос.

— Мы же брат и сестра. — Его темные брови опустились еще дальше. — И я просто пытаюсь вспомнить.

— Что?

— Когда она была беременна тобой. — Мэнни резко поднял голову. — Я не сомневаюсь в твоих словах. Просто… исходя из твоего возраста, я должен был отсутствовать дома и быть в колледже, но я бы все равно помнил. Или позже она бы сама рассказала об этом.

Джо сфокусировалась на задней панели телефона, когда Мэнни сосредоточился на передней панели. В образовавшейся тишине ее шею свело от неловкости, словно ледяная вода капала за шиворот.

Что, если Билл ошибся в своих исследованиях?

Страх сказал ей, как сильно она хотела оказаться сестрой Мэнни. Было забавно, как этот незнакомец вселил в нее столько уверенности. Особенно учитывая отсутствие Сина в комнате.

— Знаешь, — сказал Мэнни, — тогда нам с мамой было тяжело. С самого первого дня она была так воодушевлена, что я поступаю в медицинскую школу и собираюсь стать хирургом, что я вообще собираюсь стать кем-то. Она была медсестрой и всегда брала дополнительные смены, чтобы оплатить мое образование. Мое главное воспоминание о ней из детства о том, как она всегда уставала. Может, она снова забеременела, когда я уехал учиться? Ну… она никак не могла позволить себе сохранить ребенка, учитывая расходы на меня. — Он вздрогнул. — Тебя, то есть. Сохранить тебя. Прости. У меня такое чувство, словно я…

— Никогда не извиняйся за это. Я лезу в вашу семью, ты не при чем. Может… может, она не хотела этой беременности. — Когда он встретил ее взгляд, Джо вспомнила выражение ее встревоженного лица на фотографии. — Возможно, это была незапланированная беременность. Может, в результате…

Она не могла сказать это вслух.

Но, учитывая, как Мэнни зажмурился, он все понял.

— Мы можем быть сводными, — грустно предположила она. — Может, Роберт Блафф не был моим отцом. Может… это был кто-то еще.

Мэнни потер лицо руками.

— Это бы объяснило, почему она никогда не рассказывала обо мне, — хрипло прошептала Джо.

Джо выпрямила руку, убрала ватный тампон и пластырь. Под белым слоем виднелась микроскопическая красная точка, которая уже заживала на ее коже.

Мысль, что она была хуже, чем просто ошибка… что ее зачали в сексуальном насилии? Что она вполне могла быть тем последствием, от которого ее мать хотела избавиться и потерпела неудачу?

Когда слезы навернулись на ее глаза, Джо оглянулась в поисках, чем бы их вытереть.

Мэнни, наклонившись к столу, протянул коробку с салфетками через разделяющее их пространство.

А потом он встал и подошел ближе. Запрыгнув на стол, он крепко обнял ее за плечи и притянул к себе.

— Мне очень жаль… — прошептала Джо, оплакивая страдания незнакомой ей женщины.

***

По другую сторону двери процедурной, на бетонном полу коридора учебного центра сидел Син. После того, как Мэнни должным образом зашил его, он вышел, вроде как позволяя брату и сестре побыть наедине. На самом деле ему нужно было время подумать.

А потом он услышал каждое слово, сказанное Джо. Каждое.

Как она рассказывала об обстоятельствах ее рождения… или о своих страхах из-за предстоящего… и он знал, каким должен быть ответ на ее вопрос о кормлении.

Поднявшись на ноги, Син повернулся и встал лицом к двери процедурного кабинета. Он положил дрожащую ладонь на закрытую панель, как будто мог проникнуть внутрь сквозь молекулы, пространство, которое их разделяло, расстояние между их сердцами… и принести ей что-то, кроме горя, хаоса и страданий.

Мэнни — тот, кто сможет утешить ее. Ее родной брат был хорошим человеком, добрым… сильным. С ним она в безопасности. Он не просто мог присмотреть за ней, он должен был это делать.

Тем не менее, прошло какое-то время, прежде чем Син смог заставить себя отвернуться. И когда он, наконец, сделал это, ему пришлось толкать свое тело по коридору.