Грешная девственница

– Вам не надо делать этого. Лишь два таких человека, как мы, способны вести себя столь неосторожно. Я отвечаю за свое поведение. И за свою реакцию, – добавила она и улыбнулась в надежде, что Эйвери станет вести себя раскованнее. Лора заметила по его лицу и стиснутым рукам, насколько он напряжен. «Да, на этот раз я возьму ответственность на себя и подумаю о возможных последствиях».

– Спасибо. – Эйвери пригладил волосы. – Наверное, меня бес попутал, но это не оправдывает меня за попытку взять вас прямо на столе.

Потом Лора никак не могла вспомнить, что именно собиралась ответить ему. Она подняла голову и увидела на стене позади Эйвери портрет и потеряла дар речи. Это был портрет Пирса.

Глава 7

Эйвери посмотрел в ту же сторону.

– Это мой кузен, Пирс Фолконер, – пояснил он. – Это имение мне досталось в наследство от него. Ваше удивление мне понятно. Странно, не так ли? Люди часто принимают кузена за меня и удивляются, как это они могли не знать, что я служил в армии. – Похоже, Эйвери говорил об этом без малейшей иронии.

Лора вглядывалась в зеленые глаза и лицо юноши на портрете. Она невольно приподнялась на мысках, чтобы дотронуться до эфеса шпаги. «Уходи», – Лора внутренне приказывала Эйвери, но тот не сдвинулся с места.

– Он погиб в бою? – Лора уже знала ответ, но ведь надо было о чем-то спросить.

– Произошла бессмысленная, совершенно ненужная стычка с противником в месте, где они оказались случайно из-за плохой связи. По иронии судьбы, солдат, мечтавший о славе и великих героических сражениях, погиб у брода речушки, оборонять который не было ни малейшей необходимости.

– Какая ирония судьбы.

«Пирс, вот ради чего ты бросил меня, – подумала Лора. – Я так рассердилась на тебя».

– Он испытывал романтическое влечение к войне? – Ее пальцы соскользнули с кожи эфеса. Эфес не стал мягче, так и не успев привыкнуть к руке хозяина шпаги.

– Пирс думал только о военной службе. Но он был единственным ребенком и наследником. Отец умер, когда Пирсу исполнилось семнадцать лет. Я стал его опекуном, хотя был не намного старше – всего на четыре года. Я твердил, что ему нельзя служить в армии, что у него есть обязательства, что его мать будет страшно волноваться, но он лишь смеялся. И отвечал, что мать будет гордиться им. Он был уверен, что не может погибнуть. Наверное, он считал себя бессмертным. Кузен еще не повзрослел во многих отношениях. – Эйвери говорил смертельно усталым голосом. Возможно, он вспомнил бесконечные споры с кузеном.

– Но он все равно пошел служить.

– Да, конечно. Как только ему исполнилось двадцать лет, он, получив деньги от своего крестного отца, отправился в Лондон и приобрел офицерский патент. Я не смог воспрепятствовать ему, а мать, всегда потакавшая сыну, скрывала свой страх. Она умерла через полгода после его отъезда. Наверное, мне нельзя винить его за это, ведь он не знал, что у тети Алисы слабое сердце. – Эйвери подошел к окну и стоял, прижавшись плечом к раме. Он смотрел на парк. – Кузен приехал в Лондон в увольнение по болезни. Он получил легкое ранение, которое сопровождалось лихорадкой. На восстановление здоровья и приведение в порядок дел после смерти матери ему дали три месяца. Хотя я и так успел привести все в порядок. – Эйвери пожал плечом, будто пытаясь избавиться от этих воспоминаний. – Для меня она была больше матерью, чем тетей.

– Так вот почему Алисе дали имя тети. – Пирс не говорил ей ни о том, как зовут его мать, ни о том, что та умерла прямо перед их встречей. Все это казалось странным – Лора ведь думала, что они ничего не скрывают друг от друга. Как мало же она знала его.

– Да. Так вот, кузен поправился и спустя два дня должен был вернуться в Испанию следующим военным транспортом. Но он сообщил мне, что найдет какую-нибудь отговорку и задержится на некоторое время.

– Почему? – выдохнула Лора, хотя отлично знала причину такой задержки.

– Кузен связался с какой-то ветреной девицей и захотел остаться с ней. Я напомнил ему, что по условиям завещания отца он не имеет права жениться без согласия опекуна, пока ему не исполнится двадцать один год, что должно было случиться через полтора месяца. Я не дал ему своего согласия. Кузен заявил, что в таком случае у него снова начнется жар, после чего придется пропустить транспортное судно.

– Эта девица оказалась столь незавидной невестой? – спросила Лора. Благодаря какому-то чуду ей удалось подавить дрожь в голосе.

– Нет. – Эйвери снова пожал плечом. – Нет сомнений, она была из хорошей семьи и с приличным приданым. Однако она была слишком молода, да и он тоже. К тому же оба знали друг друга всего несколько недель.

«Пять недель. Четыре недели как любовники, и этого времени оказалось достаточно, чтобы сделать ребенка».

– Пирс ужасно волновался, твердил, что проболеет шесть лет, если понадобится. А полтора месяца, оставшиеся до совершеннолетия, для него сущий пустяк.

– Но он все же вернулся на службу.