Греховные уроки

Медленно я придвигаюсь к ней так близко, что моя рука касается ее руки. Я наблюдаю, как ее полные груди вздымаются с резким вдохом, как будто от моего кратковременного прикосновения по ее венам пробегает электрический ток. Заставив себя перестать пялиться на нее, я вытаскиваю ключ от двери из кармана пиджака и вставляю его в замок. Открываю дверь и снова смотрю на нее, ожидая, пока она первой войдет внутрь.

Я практически чувствую вкус ее страха — заметная дрожь пробегает по ее телу, когда она разрывает зрительный контакт и заходит в кабинет. Она обхватывает себя руками, как будто это защитит ее, и не смотрит на меня.

— Присаживайся, — говорю, наблюдая за ней, как ястреб.

Камилла бросает взгляд на стул напротив моего стола, прежде чем подойти к нему и неловко опуститься. Я некоторое время наблюдаю за тем, как она переминается с ноги на ногу, пытаясь занять удобное положение.

Необходимость оставаться к ней как можно ближе физически заставляет меня встать между ней и столом, вместо того чтобы занять место за ним. Я небрежно присаживаюсь на край, наблюдая за тем, как расширяются ее медово-карие глаза, и соблазнительно приоткрываются губы. Никогда не было женщины, которую я хотел бы больше, чем Камиллу Морроне. Мой член в штанах твердый как сталь, упирается в ткань и пытается вырваться на свободу.

Какое-то время я наслаждаюсь ее дискомфортом, молча наблюдая, как она ерзает под моим пристальным взглядом.

Ей становимся не по себе и она нарушает молчание.

— В чем дело, сэр?

Я сжимаю челюсть.

— Думаю, ты точно знаешь, в чем дело, Камилла.

Ее глаза сужаются.

— Боюсь, я не умею читать мысли, так что Вам придется просветить меня.

Это поведение.

До сих пор Камилла была идеальным сабмиссивом. Она не проявляла никаких признаков дерзкого поведения, но это будет последняя дерзость в мою сторону, когда я закончу с ней. Я гарантирую это. Быстро двигаясь вперед, чтобы застать ее врасплох, я хватаю ее за подбородок достаточно сильно, чтобы причинить боль.

— Не прикидывайся дурочкой, malishka.

Ее глаза расширяются одновременно от страха и возбуждения.

— Речь идет о том, что произошло в баре неделю назад.

— Что насчет этого? — Она качает головой. — С тех пор Вы почти не смотрели мне в глаза.

Хватка на ее подбородке усиливается, так как зверь внутри меня едва сдерживается в своей клетке, жаждая вырваться на свободу и полностью поглотить девушку передо мной.

Ее щеки бледнеют, когда я опускаю руку ниже, обхватываю пальцами стройную шею и тяну ее к себе, пока она не оказывается так близко, что я чувствую ее сладкий клубничный аромат.

С моей стороны совершенно неуместно прикасаться к ученице таким образом, но я зашел слишком далеко. Я ни за что не загоню монстра обратно в клетку, только не рядом с Камиллой. Она слишком соблазнительна, как яблоко в саду Эдема, манит меня очарованием греховных наслаждений.

Она погубит меня, а я собираюсь погубить ее, и все же я не могу найти в себе силы для беспокойства. В любом случае, я уже проклят адом.

— Ты хотела, чтобы я смотрел тебе в глаза? — Спрашиваю.

Румянец на ее щеках возвращается.

— Может быть.

Я крепко сжимаю пальцы на её горле, представляя, как бы она выглядела с кожаным ошейником на шее. Моим ошейником, с выгравированной надписью “Собственность Гаврила Ниткина”. Я бы с удовольствием посмотрел на то, как она надевает его вместе с поводком для меня, а затем ползает на четвереньках, как зверушка, пока я хлещу ее прекрасную кожу до красных отметин на ней. До тех пор, черт возьми, пока не пойдет кровь и она не начнет умолять меня трахнуть ее.

Развратные образы в моем сознании делают меня тверже камня. Когда я возвращаю свое внимание к невинной девственнице передо мной, невозможно игнорировать, насколько это неправильно. Камилла не должна знать, какая больная фантазия разыгрывается у меня в голове. Фантазия, которую я хочу воплотить в реальность. Она — нетронутая студентка, у которой даже не было обычного, скучного ванильного секса.

Обычно этой мысли было бы достаточно, чтобы отбить мой интерес, но в случае с Камиллой это лишь усиливает мою жажду. Я крепче сжимаю её в объятиях и притягиваю к себе, пока упругие груди не упираются в мою грудь.

— Я больше не могу сдерживаться, — бормочу, почти про себя.

В ее глазах вспыхивает раскаленное желание.

— Тогда не надо. — Она выдерживает мой пристальный взгляд с такой решимостью, но сама не понимает, о чем просит.

— Ты не знаешь какого монстра ты искушаешь выйти и поиграть.

Она облизывает нижнюю губу, что привлекает мой взгляд.

— Может быть, я никогда не боялась монстров. — Ее ноздри раздуваются. — Возможно, меня всегда тянуло к ним.

Это все, что требуется, чтобы разорвать тонкую нить контроля над моей потребностью. Как будто она растянула старую веревку, которая не давала мне упасть с острого выступа скалы, и та наконец оборвалась. Монстр вырывается на свободу и я впадаю в неконтролируемое состояние.