Грехи отцов. Том 2

— А он, кроме банка Ван Зейла, ни о чем и думать не хочет!

— Я ценю это. Мне его также жаль, однако он сам напрашивается на неприятности. Он ведет себя очень глупо.

— Итак, что случилось дальше?

— Мы оправились от взрыва и вернулись к нормальной жизни. Я думаю, если я буду очень осторожен, я выдержу этот шторм.

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты получил этот банк. Я уверена, это единственное справедливое решение после того, что в прошлом сделал папа, а я за справедливость… Что ты будешь делать, когда, наконец, станешь им управлять? Поставишь имя Салливен рядом с Ван Зейлом в Названии банка? Это будет также справедливым, да?

— Да…

— Я не могу понять, почему папа не согласился с этим. Банк постепенно перейдет к семье Ван Зейлов, поскольку у тебя нет собственных сыновей, так почему же он не должен быть великодушным к тебе?

— Гм.

— Весьма забавно, что Эрик страстно желает стать банкиром. Я не могу представить себе, почему, но я рада из-за папы. Бедный папа. Я не могу удержаться, чтобы не пожалеть его, несмотря ни на что. Я спрашиваю себя, это тоже из-за чувства вины? Может быть, да. Я всегда осознавала, что его жизнь была бы совершенно другой, если бы вместо дочери у него был сын.

— Я очень в этом сомневаюсь. Корнелиус всегда носился со своей мечтой иметь сына. Мы всегда склонны преувеличивать значение того, чего у нас не было. Если бы у него был сын, он бы наверняка в нем разочаровался.

— Возможно… Мне бы хотелось тебя убедить не думать о том, что ты мог бы чем-то разочаровать Стива. Несомненно, Скотт, если бы он был прекрасным отцом, как ты его изобразил, он бы простил тебя за все те ошибки, которые ты совершил.

— Это лишь делает тяжесть моей вины еще более невыносимой. Если бы, несмотря ни на что, он простил меня, неужели ты не понимаешь, что я еще больше стыдился бы себя?

— Но ты должен пытаться взглянуть на это с другой точки зрения. В противном случае у тебя никогда не будет покоя. Ты просто попадешь в этот заколдованный круг.

— Как только я получу банк, я успокоюсь.

— Я сомневаюсь в этом. Очень сомневаюсь.

Я сел на кровати.

— Что ты имеешь в виду?

— Понимаешь, у меня есть неприятное подозрение: что бы ты ни сделал, чтобы загладить свою вину перед твоим отцом, ты будешь считать это недостаточным. Я подозреваю, что этот поиск, как ты называешь его, не имеет реального конца.

— Нет, нет, ты ошибаешься! Как только я переделаю прошлое…

— О, Скотт, это такие пустые слова — эта фраза не имеет содержания! Ты не можешь переделать прошлое. Прошлое ушло, прошлое совершилось, и говорить о вновь обретенном прошлом — это романтизм, не имеющий никакой связи с действительностью!

— У нас с тобой разные представления о времени, — сказал я. — Мое время отличается от твоего.

— Но это абсолютное… — Она остановилась. Затем воскликнула с жаром. — Скотт, имеешь ли ты реальное представление о своем положении? Ты зря тратишь свою жизнь, делая что-то, чего ты на самом деле делать не хочешь, чтобы освободиться от боли, которая есть в большой степени тобою же навеянная иллюзия! Ты вступил в какое-то кошмарное непрерывное кружение, но ты не должен продолжать его — ты не должен все время ходить по кругу — это все та же иллюзия! Если бы ты только простил себя, ты смог бы выйти из этого круга, освободиться от всех этих иллюзий, ты начал бы, наконец, такую жизнь, какую хочешь на самом деле…

— Я не хочу жить. Мне жаль, что ты видишь ситуацию в таком свете. Я сожалею, что ты не понимаешь. — Я стал подниматься с постели, но она схватила меня и удержала.

— Прости меня, — сказала она быстро. — Не сердись. Я люблю тебя. Не отгораживайся от меня. Я так сильно пытаюсь понять, я очень хочу понять. Пожалуйста, поверь мне.

Я потушил ее сигарету и начал ее целовать.

— Давай не будем больше говорить. Мы оба говорили более чем достаточно, а времени осталось так мало.

Я произнес эти слова и только после этого понял, что сказал. Я увидел ее широко открытые глаза, услышал ее резкий вдох и проклинал себя за то, что уже не в силах остановить сцену, которую решил отложить на самый последний момент.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она. — Почему у нас мало времени?

И тогда с величайшей неохотой я сказал ей, что ее отец переводит меня в Лондон.

— Прекрати это кружение, — сказала Вики. — Выходи из круга. Настало время умыть руки после этой неприятности и начать новую жизнь. Ты ведь не хочешь ехать в Лондон, да?

— Я полагаю, ты имеешь в виду наши отношения. Хорошо, я согласен, что это будет неудобно, но…

— Неудобно? Ты сказал «неудобно»?

— Но мы ведь будем видеться друг с другом! Я буду регулярно прилетать в Нью-Йорк по делам, и, разумеется, ты сможешь прилетать в Лондон так часто, как захочешь…

— Межконтинентальная любовная связь — да, понимаю, — сказала Вики. — Как прекрасно! Как очаровательно! Что мне еще надо? — Она начала плакать.

— Вики…

— Ох, замолчи! Ты вообще не живешь в реальном мире! — Она выбралась из постели и отыскала в темноте свою одежду.