Грехи наших отцов

Все сошлись на том, что Юсси и Сикке – лучшие друзья и оба тренеры в боксерском клубе «Северный полюс». Догадывалась ли семья о большем? Возможно. Родители Сикке устали повторять, что ему нужно найти девушку. А мать раскладывала диван и стелила матрас на полу в гостиной, в то время как оставшиеся взрослые дети укладывались спать кто где в большом доме. Чем занимаются Юсси и Сикке по ночам, оставалось их тайной, пока они не выказывали ничего, кроме дружбы.

Семья ценила Ниркина-Юсси за силу. Он работал за троих, несмотря на «миниатюрный формат». К тому же никогда не унывал и ел как небольшая армия. Последнее было особенно важным в глазах матери Сикке, которая вечно старалась уговорить сына на лишний кусочек. «Ты клюешь как птичка», – жаловалась она.

Картофельная ботва замерзла, не говоря о земле, которую так тяжело было ворочать лопатой. Полусгнившую ботву отбрасывали, предварительно выбрав и отсортировав картофель: крупный – людям, мелкий – животным. Детей на четверг и пятницу освободили от школы. Вечерами топили баню и смывали дневной пот.

Но в тот день с огорода вернулись раньше обычного. В пять вечера ожидалась трансляция финального поединка Олимпийских игр в Мюнхене с участием Бёрье Стрёма. Швеция уже завоевала четыре золотые медали. Ультрика Кнапе получила золото в соревнованиях по прыжкам в воду, Гуннар Ларссон – два золота в плавании, и Рагнар Сканокер – в стрельбе. Но боксерский финал в полутяжелом весе – это нечто особенное. Вся страна затаила дыхание.

Особенно Норрботтен. Когда Бёрье Стрём уже гарантировал себе серебро, в Олимпийской деревне произошло событие, поставившее под угрозу не только продолжение спортивного праздника. Палестинская террористическая группировка «Черный сентябрь» ворвалась в Олимпийскую деревню, убила двух израильских легкоатлетов и еще девятерых захватила в заложники. Игры были приостановлены, а 6 сентября немецкая полиция и военные начали спецоперацию. В результате были убиты заложники, несколько полицейских и пятеро террористов. Но Олимпийские игры было решено продолжать, и страсти вокруг финального поединка накалились до предела. Газетные заголовки кричали со всех стендов на улицах – «Бёрье Стрём победит! Никакой уступки террористам!»

Все это заставило семейство Сису-Сикке не только вернуться с картофельного поля, но и успеть вымыться в бане к двум часам дня. В четыре сели обедать – жареный окунь с картошкой. В пять, наконец, включили телевизор.

Все собрались в большой комнате. Взрослые заняли места на раскладном диване, принесли из кухни плетеные стулья. Молодежь расселась на тряпичных ковриках на полу. Телевизор стоял на раскладном столе. Брат Сису-Сикке накануне долго провозился с антенной и обеспечил отличный прием.

Старшие братья Сису-Сикке раздали взрослым пиво. Дети получили трокадеро[58] в обмен на обещание не пролить ни капли. Заразившись спортивным азартом, малыши выкрикивали надписи на пивных банках – бесконечный рекламный сериал. «Скажи мне, о Перикл, когда «Туборг» вкуснее всего?» – «Всегда». Пока старшие братья Сикке не заставили их замолчать, пригрозив выдворить из большой комнаты.

– Мы с тобой должны быть там, – вот уже в сотый, наверное, раз повторил Ниркин-Юсси Сису-Сикке, когда Бёрье Стрём появился в кадре.

Тренеры сопровождают своих питомцев на Олимпиаду, таковы правила. Но шведская боксерская ассоциация предпочла послать в Мюнхен стокгольмского тренера. Ниркину-Юсси и Сису-Сикке нечего было возразить на это, да и кто стал бы их слушать. Бёрье звонил накануне полуфинала и сказал, что видел того «тренера» разве что мельком. Похоже на то, потому что стокгольмец понятия не имел, как Бёрье боксирует, выкрикивал много глупостей и только мешал. А теперь, когда Бёрье обеспечил себе по меньшей мере серебро, у этого «тренера» хватило наглости стоять с ним в обнимку и улыбаться перед камерами.

Гонг.

Кубинец Эмилио Мартинес бросается с места в карьер. В нем сто восемьдесят пять сантиметров и восемьдесят один килограмм мускулов. Его правая рука работает как электрический поршень, и Бёрье отступает. Такое начало явно его нервирует, но на второй минуте он снимает гард, чтобы парировать левый хук, чем и создает «окошко», так нужное кубинцу. Мартинес наносит прямой и попадет в цель. Над мюнхенским стадионом стоил рев, когда Бёрье опускается на пол.

Не меньший рев наполняет большую комнату с телевизором в Куоксу. Бёрье поднимается на счет «три», и Мартинес тут же обрушивает на него град ударов. Остаток раунда Бёрье блокирует атаки поднятой левой рукой. Но получает свое, и один из ударов приходится в левую бровь.

Жены старших братьев Сикке выходят из комнаты, не выдержав этого зрелища, и кричат из кухни: «Ну что там?», «Кровь еще идет?» Мужья под угрозой развода велят им замолчать.