Грехи империи (ЛП)

Его голос дрогнул. Он понимал: что-то здесь не так. Стайк не испугался ни четырёх головорезов, ни пистолета у лица, и это противоречило опыту Счастливчика.

– Следи за манерами! – бросил Стайк. – Ответь на мои вопросы и выйдешь отсюда с двумя сотнями кран и целыми руками и ногами.

Палец Счастливого дёрнулся на спусковом крючке.

– Я заберу эти деньги и засуну этот пистолет тебе...

Стайк схватил нож и пришпилил запястье Счастливого к столу.

– Нечего тянуться к деньгам, – произнёс он, отнимая пистолет у Счастливого.

Счастливый и его дружки несколько долгих секунд пялились на лезвие, торчащее из запястья, а потом Счастливый начал кричать. Ошалевшие дружки бросились доставать оружие, бабуля Сендер завопила:

– Не драться, не драться!

Стайк швырнул стол – а вместе с ним и Счастливого – в Нагара. Оба свалились в кучу, а два других пало подскочили к Стайку. Он поднялся со скамьи, уклонился от ножа Щекастого и сбил его с ног ударом в висок.

Веснушкам удалось врезать Стайку в челюсть кастетом. Стайк подавил боль и согнулся от удара в живот. Закряхтев, он схватил Веснушек за руку и сильно вывернул. Раздался треск ломающейся кости, а следом крик Веснушек.

Щекастый оправились от удара Стайка и снова ринулся в бой, выставив нож. Уклонившись, Стайк обхватил его за талию одной рукой, притянул к себе, как даму в танце, и стукнул лбом в нос. Пало рухнул на пол.

Стайк подошёл к тяжёлому столу, под которым всё ещё лежали Нагар и Счастливый. Поднял стол и выдернул лезвие из запястья Счастливого. Нагар потянулся к своему ножу, но Стайк наступил ему на руку, потом наклонился, схватил за горло и сжал, пока не ощутил, что потекла кровь. Нагар дёрнулся несколько раз и затих. Стайку пришлось стереть кровь с кольца, чтобы оно не соскользнуло с пальца.

Вся схватка не заняла и двадцати секунд. Счастливый с застывшим на лице ужасом, держась за запястье, полз по размазанной на полу собственной крови, пытаясь дотянуться до пистолета, который отобрал Стайк. Бабуля Сендер осыпала всех ругательствами. Стайк поднял пистолет и проверил пороховую полку.

– Он даже не заряжен, придурок. – И занёс нож.

Счастливый перевернулся.

– Во имя Кресимира, не надо! Не я тебе нужен. Вон он!

Он ткнул пальцем в тёмный угол. Стайк медлил, подозревая подвох. В том углу никого не было.

Внезапно у него волосы встали дыбом: казалось, сами тени пришли в движение. Словно из ниоткуда там появился мужчина, поправляющий манжеты превосходного чёрного костюма. Он был коренастым и мускулистым, с короткими огненно-рыжими волосами и бородкой клинышком. На запястьях и шее змеились чёрные татуировки, но в остальном его можно было принять за бизнесмена-пало, который пришёл в паб выпить.

Бабуля Сендер, всплеснув руками над грудой тел, прервала тираду на полуслове.

– Бездна, откуда ты взялся?

Незнакомец не обратил на неё внимания.

– Зачем тебе человек-дракон? – спросил он.

Слова прозвучали как-то невнятно, будто у него полный рот патоки, и Стайк не сразу сообразил, в чем дело. Человек говорил не на пало.

Это был похожий язык, настолько близкий, что их можно спутать, – дайнизский.

Стайк забыл о Счастливом под ногами. Убийца узнает убийцу с первого взгляда, а у этого руки по локоть в крови. Он держался уверенно, слегка наклонив голову, тело расслаблено, но поза кричала о неминуемой опасности. Стайк повернулся к незнакомцу – человеку-дракону – и показал на него ножом.

– Просто ищу ответы.

– Ты их не найдёшь, – ответил тот. – Не здесь.

Стайк всегда верно оценивал угрозу. Он знал, когда атаковать, а когда отступать. Именно поэтому он ему не было равных в командовании кавалерией. Но разобраться в человеке-драконе он не мог, и это приводило в замешательство.

– А я думаю, что найду. Хотя не исключено, что придётся их из тебя вытянуть. – Он показал на растерзанные тела детишек пало. – Это твои? Ты даже не шевельнулся, чтобы им помочь.

Человек-дракон слегка дёрнул бровью: высокомерный жест, означающий, что это неважно.

У Стайка к горлу подступила желчь. Наверное, эти бедные детишки были своего рода послушниками. По мнению Стайка, человек-дракон отвечал за них. Точно так же полковник Стайк отвечал за каждого улана в своём отряде.

– Ты мне не нравишься, – сказал Стайк. – С каким же удовольствием я тебя убью.

Человек-дракон сделал шаг вперёд и остановился. Лицо у него было как у кота: совершенно непроницаемое, а глаза изучали противника в поиске сильных и слабых сторон. Казалось, он колеблется. Вдруг он направился к двери, быстро и небрежно, как пантера, которая решила не сражаться за добычу с медведем. Во мгновение ока выскочил и исчез на улице. Стайк выругался и заковылял за ним. Когда он вышел из паба, человек-дракон уже растворился в вечерней толпе.

– Селина!

Стайк сунул в рот новый кусок роговика, яростно жуя, чтобы заглушить судорогу в ноге.

Она быстро подошла, и Стайк показал туда, где исчез человек-дракон.

– Видела пало, который только что вышел отсюда? В чёрном костюме?

– Да.

– Иди за ним. Не попадайся ему на глаза, но и не потеряй его. Я пойду за тобой.