Грех во спасение

– Машенька, милая, ты мне как родная дочь, и я просто не представляю, как бы я пережила весь этот кошмар, если бы тебя не было рядом! – Она поцеловала ее и, вздохнув, сказала: – План мой на первый взгляд прост, потому, вероятно, Владимир Илларионович счел его за глупость, но, Машенька, я за свою жизнь убедилась в огромнейшей силе денег и знаю, что тугой кошелек пробивает любые крепостные стены почище гаубицы. Поэтому стоит найти человека, который за большие деньги поможет Мите бежать, и половина успеха обеспечена!

– Но как же его найти? Ведь это так далеко. – Маша с сомнением посмотрела на Зинаиду Львовну. – Потом, мы не знаем, в какое место Митю направят. А если оттуда вообще невозможно выбраться?

– В жизни ничего невозможного нет! – улыбнулась вдруг княгиня. – Я договорилась с Митей, что, как только он доберется до места, немедленно сообщит мне, где находится. Помимо этого, я уже виделась с Антоном, он одобряет мой план и готов на все, чтобы освободить барина. Он собирается отправиться к Мите, как только станет известно его местонахождение.

– И вы думаете, ему позволят жить рядом с Митей?

– Я не сомневаюсь в этом, – сказала Гагаринова. – Еще со времен «сибирских страдальцев»[23] к осужденным стали приезжать жены, а слуг они привозили с собой или нанимали местных.

– Насколько я понимаю, вы с помощью Антона хотите найти человека, который помог бы бежать? Но это ж бесполезно! Здесь Митя мог рассчитывать попасть на иностранное судно и уплыть, допустим, в Англию, а там он куда побежит?

– Он убежит в Америку! – с торжеством в голосе провозгласила княгиня. – На Аляске служит мой дальний родственник граф Бологовский. Он возглавляет тамошнее отделение Русско-Американской компании и не откажет приютить наших беглецов.

– Но как они доберутся до Америки? Ведь это практически невозможно! Если только через Китай? – Маша лихорадочно пыталась вспомнить карту и, вспомнив, ужаснулась. – Это же тысячи верст по суше, потом океан!.. Где они возьмут корабль, чтобы переплыть через него?

– Не знаю, деточка, – пожала плечами княгиня. – Я дам Антону много денег, и, думаю, Митя догадается, как их использовать. Он бывалый офицер, поэтому стоит ему только освободиться, он тут же решит, что ему делать и как поступать дальше... Нужно будет, я куплю этот корабль и сама поплыву на нем, чтобы спасти сына...

– И в этом весь ваш план? – спросила Маша княгиню. – Или вы хотите уточнить со мной кое-какие детали?

– Нет, о деталях я еще не думала, но уже сегодня напишу письмо графу Бологовскому, чтобы он оказал моему сыну всяческую поддержку, когда Митя окажется в Америке.

– Но об этой помощи вскоре станет известно в России, и захочет ли граф рисковать своей службой и дальнейшей карьерой?

– Двадцать пять лет назад Владимир Илларионович спас графа Бологовского от каторги, добившись его направления в Америку буквально накануне выступления на Сенатской площади, иначе он был бы сейчас в тех местах, куда вскоре отправят нашего Митю. Поэтому он никогда не откажется помочь нашей семье. Письмо я переправлю через его сестру, чтобы никто не догадался о нашей переписке.

– Зинаида Львовна, – Маша с восхищением посмотрела на нее, – кажется, будто вы всю жизнь только тем и занимались, что устраивали побеги!

– Милая моя девочка, я более двадцати лет проболталась при императрице, прошла отличную школу всяческих хитросплетений и дворцовых интриг, и поэтому мне теперь ничего не стоит организовать какой-нибудь небольшой заговор, – улыбнулась Зинаида Львовна. – Ну, как тебе мой план?

– По-моему, вы все прекрасно придумали, но как все это выполнить?

– Наверно, тебе тоже стоит поговорить с Антоном, чтобы убедиться, что он настроен весьма решительно. – Княгиня обняла Машу и расцеловала ее в обе щеки. – У тебя светлая головка, девочка, и, возможно, втроем мы сумеем вызволить Митю из Сибири.

10

Маша проснулась от громкого топота копыт по булыжной мостовой и бойкого посвиста ямщиков. Она вскочила с постели и подбежала к окну. По улице пронеслось несколько карет в сопровождении десятка верховых казаков, а звон колокольчиков под дугами лошадей был так пронзителен и тревожен, что она, не медля ни минуты, позвала горничную, спящую в соседней комнате, и велела приготовить ей шубу, зимний капор и вызвать Антона. Зевающая, растрепанная, полусонная Катя едва передвигалась по комнате, натыкаясь на мебель, и Маша даже прикрикнула на нее, чтобы быстрее привести горничную в чувство.

Наконец на пороге появился Антон. С недоумением оглядел тепло одетую барышню и спросил:

– Чего изволите, Мария Александровна?

И несказанно удивился, когда Маша приказала ему бежать на улицу и найти пролетку, чтобы добраться до Петропавловской крепости.

Антон перекрестился и прошептал:

– Барышня, что вы надумали? Двенадцатый час ночи. На улице метель, холод несусветный...

– Антон, милый, поспеши. – Маша умоляюще посмотрела на него. – Сердце мне подсказывает, что сегодняшней ночью Дмитрия Владимировича отправят в Сибирь...

– Господи ж боже мой! – Антон снова перекрестился и метнулся за дверь. А Маша посмотрела на Катю: