Грех 22.10.08

Но вернемся к скромности. Она пронизывала даже такие уголки жизни, о которых «и не подумаешь». Возьмем, например, такую тему, как военная техника. Советский Союз если чем и мог гордиться, так это своим оружием. Но оно имело один роковой изъян. Никто не осмелился, подобно западным оружейникам, назвать танк или пушку красивым и страшным именем. «Тигр», «Пантера», «Экскалибур» — все звонкие, гордые, красивые имена были советским заказаны. Советские изделия назывались либо сочетаниями букв и чисел — ЩДГР-11БЮ, — либо уж так, чтобы никто не догадался. Что такое «Пион» или «Тополь», сейчас, конечно, знают — но вот сравнение с прекрасноименными западными ракетами и истребителями, всеми этими «Апачами», «Кайманами» и так далее они проигрывали сразу, напрочь, навсегда. Имя русского оружия всегда было нелепым, и гордиться им было невозможно — разве что специалистам, которые знали, на что способны эти самые ЩДГР. Но эти были связаны страшными клятвами — и вынуждены были гордиться молча.

Ясен перец, чем все это должно было кончиться. Когда стало можно все, что раньше было нельзя, началось пиршество тщеславия, самого дикого свойства. Люди, которые тайно мечтали о том, чтобы их хоть раз упомянули в телепередаче, вдруг как заболели: всем захотелось славы.

Не буду приводить самые известные примеры — они и так выжжены в памяти переживших девяностые. Если, впрочем, у кого частичная амнезия — рекомендую взять пару кассет с телепрограммами тех времен, очень поучительное зрелище. Или прогуляться по престижному московскому кладбищу, посмотреть на памятники браткам, очень впечатляет. Или, скажем, поинтересоваться списком «академиков» какой-нибудь Всемирной Академии энергоинформационной криптобезопасности — и поразиться, сколько небедных и даже неглупых по-своему людей заплатили явным жуликам за академические дипломы... Много чего можно вспомнить. Я ограничусь несколькими примерами — из личных впечатлений и рассказов людей, заслуживающих доверия.

Один такой заслуживающий доверия человек, по профессии программист, в середине девяностых приторговывал звездами. А также астероидами и другими небесными телами. Говорил, что имеет связь с одним эмигрантом, работающим в США и допущенным к неким «международным астрономическим базам данных НАСА». Это звучало солидно, несмотря на абсурдность. Далее, продолжал он развивать легенду, этот самый эмигрант имеет возможность вносить в базу данных изменения и дополнения. Конечно, курочить координаты звезд и планет ему никто не даст, но у множества светил есть пустое поле — место для собственного имени. Дескать, некоторые звезды называются по именам — Вега там, Арктур, и так далее — а некоторые просто идут под номерами. И можно за небольшую мзду вписать туда свое имя, ну или подруги, в общем, неважно чье. То же предлагалось относительно астероидов, которые, дескать, тоже не все поименованы. При это он усиленно намекал, что такая возможность вот-вот закроется, потому что НАСА, нуждаясь в деньгах, скоро пустит весь космос в открытую продажу, а это будут уже совсем другие деньги. И тут же ставил множество условий — например, объяснял, что видимые невооруженным глазом звезды все уже названы, а вот за класс светимости брал надбавки, важно говоря, что вот эта звезда в таком-то скоплении видна при таком-то разрешении телескопа, и это стоит пятьдесят баксов, а такая-то при таком-то, и она стоит уже двести. Звезды, якобы видимые при помощи бинокля, шли у него чуть ли не по тысяче (правда, по его словам, их не брали). В обмен клиент получал расписку в получении денег и факс из Штатов с «координатами светила».

Удивительно, но многие на это велись. Возможно, потому, что аналогичные вещи в России тогда проделывались с заводами, газетами и пароходами — подсуетившиеся могли получить огромные куски собственности за какие-нибудь смешные деньги или вовсе без них. Жульническая схема — тайком вписать в базу имена — тоже внушала доверие: все знали, что настоящие дела делаются только такими способами. А то, что некоторые небесные тела называют чьими-то именами — это все знали из газет.

Товарищ утверждал, что в месяц он толкал по полсотни звезд, но я, помня его тогдашний уровень жизни, могу сказать, что он сильно преувеличивает. Скорее всего, из тщеславия.