Грейнджер Offline (СИ)

- Ты еще очень молода, Гермиона. У тебя еще все впереди. Не отказывайся от жизни. Я понимаю, что это звучит банально. Но банальная формулировка не отменит самого факта. Просто потерпи немного. Я знаю, как тебе больно. Я знаю, что раны души заживают куда медленнее ран тела, а шрамы остаются более грубые и болезненные. Это пройдет. Ты сейчас думаешь, что это не так, но надо подождать. Пока просто поверь мне, как твоему профессору и другу.

Грейнджер смотрела на туманный город. Иногда туман бывал таким густым, что ей казалось, будто Солнце никогда уже не появится. Но потом серая мгла рассеивалась, тучи редели, и Солнце отогревало мерзлые улицы.

- Спасибо… Ремус. Я подумаю над вашими словами. Может быть, вы и правы.

- Ты все поймешь, Гермиона, ты ведь такая умница.

- Я постараюсь.

Они постояли еще немного, разговаривая о Поттере и о работе Ордена. Грейнджер уже не горячилась. Слова Люпина, который сам прошел горнило войны, задели ее и заставили задуматься. Ей казалось, что жизнь закончена. Но могло ли это оказаться не так? Она узнает это, только приняв решение перестать длить существование внутри кокона боли и злобы и начать жить снова. Люпин попрощался. А у Грейнджер было еще одно незавершенное дело.

Рыжие волосы Уизли сверкали, как яркие маячки, сразу же привлекая внимание и позволяя безошибочно идентифицировать своих обладателей. Вот аккуратная прическа, венчающая высокую неестественно-прямую фигуру – это Перси. Две головы с лохмами, торчащими во все стороны, и рядом две темненькие аккуратные головки – Фред и Джордж обхаживают сестер Патил. Не такие яркие, одни изрядно поредевшие, вторые щедро разбавлены серебром – мистер и миссис Уизли. А вот и огненный каскад, крупными локонами спадающий на плечи и спину – Джинни. Грейнджер зацепилась взглядом и начала пробираться поближе.

Младшая Уизли весело болтала с Кингсли. Аврор увидел приближающуюся грозу первым. Отчего-то неприязнь, появившаяся в его глазах при виде бывшей коллеги, доставила Грейнджер особое извращенное удовольствие. Видимо, он предупредил Уизли, потому что та обернулась, не дожидаясь, пока Грейнджер ее позовет.

Она старалась. Очень старалась не показать, как ей страшно. Но Грейнджер знала свою бывшую подругу достаточно хорошо, чтобы легко прочитать все ее эмоции. Да и практики у младшей Уизли в сокрытии своих чувств было маловато.

- Джинни, - Грейнджер улыбнулась одними губами, а глаза оставались холодными, пронзающими насквозь. Глаза-стилеты.

- Здравствуй, Гермиона.

- Не ожидала меня здесь увидеть, да?

Уизли не ответила. То ли не нашлась, то ли не посчитала нужным.

- Мы можем поговорить?

- Давай в другой раз, я сейчас…

- Нет, Джинни. Именно сейчас. Я могу сделать это и здесь, но не уверена, что тебе будет это приятно.

Уизли колебалась недолго.

- Хорошо.

Они вышли из зала и отошли к окну в конце коридора. Звуки музыки, голоса людей, вся эта радостная праздничная суета отдавалась эхом под высокими сводами. Со стороны могло показаться, что две закадычные подруги выскочили на минутку обсудить кого-то из присутствующих и обменяться впечатлениями.

- Утром я видела МакГонагалл, когда навещала Гарри. Она очень удивилась, когда оказалось, что я ничего не знаю о приглашении.

Пауза, во время которой Уизли старательно отводила взгляд в сторону. Грейнджер показалось, или он на самом деле стал затравленным?

- Ты ничего не хочешь мне сказать, Джинни?

У нее хватило ума не отпираться и делать вид, что она понятия не имеет, о чем говорит бывшая подруга. И у нее хватило смелости сказать то, что было на самом деле. Грейнджер даже удивилась. Джинни Уизли оказалась настоящей гриффиндоркой.

- Ты никогда не ходишь на подобные мероприятия, но это ведь ничего не меняет, правда, Гермиона? Поэтому я скажу тебе прямо. Оставь в покое мою семью. Я не хотела, чтобы ты здесь появлялась, это правда. Каждый раз моя мать сходит с ума, когда видит тебя. Потому что ты, Гермиона, как живое напоминание о том, что Рон был бы жив, не будь тебя в его жизни. Не приезжай больше к нам. Неужели ты сама не видишь, сколько боли ты нам причинила? Неужели тебе еще мало?

По щекам Уизли текли слезы. Путаясь в собственных пальцах, она достала носовой платок и начала вытирать лицо. Теперь она сказала. Может быть, теперь станет легче?

Грейнджер отвернулась. Мучительно пыталась подобрать слова в свое оправдание, но понимала, что это будет звучать жалко.

Когда, наконец, заговорила, то голос звучал глухо:

- Джинни… Это был его собственный выбор. Я его не просила. И я не буду просить у тебя прощения за то, что осталась жива. Больше я вас не потревожу.

Она резко развернулась на каблуках и, не попрощавшись, стремительно пошла в сторону выхода.

*

За каминной решеткой пламя играло пугливым зверьком, отбрасывая оранжево-алые блики.