Гречишный мёд

Водитель не двинулся с места. Молодой человек стукнул кулаком по обшивке автомобиля, зло прошипел.

— Что стоим? Поехали.

— К вам или к Виктору Игнатьевичу?

— К отцу, — буркнул молодой человек.

Ему надо поговорить с ним. Игорь, конечно, натворил дел, и отец имел полное право быть недовольным им, но, в конце концов, они завязаны вместе в этом бизнесе, и Игорь его единственный сын. Пусть, черт побери, помогает!

Вчера он так и не дождался отца. Сидел у него в гостиной, курил его сигареты и пил дорогой виски. Хотел остаться на ночь — так неохота было подниматься с мягкого дивана, но дома спалось лучше.

* * *

Поднявшись на лифте в пентхаус, который Круглов-старший приобрёл, чтобы иметь все удобства для работы в столице, Игорь немного замялся. Посмотрелся в зеркало. Да, видок у него ещё тот. Удивительно, как его не остановили полицейские на вокзале.

Упругой походкой прошёлся по коридору в гостиную. Домработница, вытиравшая пыль, увидев его, улыбнулась.

— Игорь Викторович, доброе утро.

Тот в ответ что-то буркнул. Неизвестно ещё, какое оно будет у него.

— Доброе утро? — Игорь поднял голову на голос отца, показавшегося из дверей своего кабинета. — Сомневаюсь я что-то, — кивнул головой, приглашая войти.

Неприятно засосало под «ложечкой». Игорь молча прошёл внутрь небольшого помещения, обитого дорогой кожей и деревом. — Сними очки...

Игорь послушался.

— …Да уж... неплохо тебя отделали.

Игорь пожал плечами.

— Па, я замочил их... что делать?

— Ты меня спрашиваешь? — Виктор Игнатьевич расхохотался.

— Троих.

— Кто это ещё видел?

— Да никто, па. И камни не нашёл.

— Черт, Игорек, тебе ничего нельзя поручить — все обосрёшь. Значит, кто-то их вытащил оттуда. Идиот ты, и твои проваренные люди такие же бараны. И, поверь мне, эти бараны ещё свидетелей найдут. И лететь тебе голубым петушком по этапу, Игоряха.

— Что делать-то, отец?

— Поедешь в другую страну. Куда-нибудь далеко. Может, поучишься где.

— В Англию?

— Не угадал. Есть у меня местечко для тебя в Канаде, подальше от всего.

Игорь погрустнел. Он бы с удовольствием провёл своё изгнание где-нибудь в Европе.

— Три жмурика — это не шутка, Игорь. Так что, сына, давай собирайся. Сиди там и не рыпайся. А у меня своих дел полно, времени на разборки нет, — Виктор Игнатьевич отошёл к окну. — Женюсь я, сынок. 

— Кто на этот раз?

— Великолепная девушка. Да вот, смотри, все газеты пестрят фотографиями, — Круглов-старший протянул Игорю утренний номер газеты.

Парень с усмешкой открыл первую страницу.

Сердце бешено забилось, готовое вылететь из груди. Прямо на него смотрела улыбающаяся и счастливая Марина.

Я еле досидела последнюю пару. Все всматривалась в темневшую за окном улочку, осыпанные снегом деревья. Светлана — училка по физике — уже стала подозрительно посматривать на меня. Под конец вообще выдала:

— Гречишкина, ты что в облаках витаешь, влюбилась?

Парни из класса заржали как сивые мерины, а некоторые девчонки ехидно захихикали.

Я стиснула зубы, притворилась, что все это время внимательно слушала физические законы. А меня просто распирало от нетерпения. Никак не могла дождаться, когда, наконец, вернусь домой.

Вчера мы с бабушкой перевезли Максима к нам в избу. За день до этого я вычистила комнату для гостей, собственноручно приготовила ему постель, даже нашла какую то старую прикроватную тумбочку. Постелила на неё кружевную салфетку — бабушкино рукоделие. Теперь он наш гость.

Я вздохнула. Никак не могла взять в толк, что же со мной творится, почему мне так не хочется отпускать его от себя? Мне нравился совершенно другой тип парней — как Антон. Светловолосый, с ясными голубыми глазами, в которых хочется утонуть. И чтобы ямочки на щеках, когда улыбается. А этот... Этот полная его противоположность. Я успокоила своё разбушевавшееся сердце — этот человек просто первый, которого я спасла, и поэтому он мне очень дорог.

Едва прозвенел долгожданный звонок, я вскочила и побросала тетради и учебники в рюкзак. Подошедший Ромка схватил меня сзади за локоть.

— Ты куда, Улька? Отец же ждёт нас сегодня.

— Ромк, миленький, только не сегодня. Ну никак не могу...

— Блин, Гречка, мы уже сто лет не виделись. Зашла бы хоть потрепаться.

— Ну как не виделись? А что мы сейчас делаем?

— Да ну тебя, — парень обиженно махнул рукой. — И к себе не зовёшь...

— Да позову, конечно, позову, только не сейчас. Мы с бабушкой ставим эксперимент, — соврала я, хотя на самом деле так оно и было. Дома лежал «подопытный кролик» Максим. — Все, Ром, мне надо бежать. Уже темнеет. 

Он ещё что-то сказал, но я, пропустив все мимо ушей, уже галопом сбегала по лестнице. Даже не огрызнулась на очередной снежок, врезавшийся мне прямо в шею. Глупцы. Дети и подростки бывают такими жестокими. Я знала, что они будут сожалеть об этом спустя годы, и поэтому не злилась на них. Зачем? Они ведь как мартышки — бессознательно повторяют глупые выходки взрослых.