Гражданин преисподней

— Это уж точно! Вы ни от кого не зависите! — Кузьма припомнил свой последний разговор с Венедимом, когда тот весьма нелестно отзывался о метростроевцах. — Ни от Бога, ни от черта!

— Попрошу без мистики. Мы никогда не разделяли идеалистических убеждений, которыми заражены не только святокатакомбники, но в некоторой степени и связисты. Все, что есть в природе, в том числе свет и тьма, относятся к явлениям материального порядка, а следовательно, могут быть поставлены на службу человеку или в крайнем случае нейтрализованы.

— Химеры тоже?

— Тут немного сложнее. На предстоящем совещании речь как раз и пойдет о таких феноменах, как химеры, мох-костолом, Грань и кое-что другое. Коснемся этой темы и мы с вами, хотя и попозже. Но сначала я хотел бы получить конкретный ответ на Мой вопрос. — Змей уставился на Кузьму так, словно хотел прожечь его взглядом насквозь. — Да или нет?

— Вот привязались! Ну пусть будет «да», если вам так хочется.

— Каковы гарантии того, что вы не нарушите данное здесь слово?

— Никаких, — отрезал Кузьма. — Хотите — верьте, хотите — нет.

— Гарантия, конечно, сомнительная… — Змей повторил свою попытку проникнуть огненным взором в замыслы Кузьмы.

— Ничего другого предложить не могу. Как говорится, чем богаты. Зато свои предварительные условия выскажу.

— Какие еще предварительные условия? — сразу насторожился Змей.

— Верните мне мои вещи.

— Само собой. Но не сейчас.

— И пусть мой приятель — кстати, его зовут брат Венедим, тоже участвует в совещании.

Это требование окончательно сразило Змея.

— Надо сначала узнать, позволяет ли ему здоровье… — пробормотал он.

— Если махать кайлом позволяет, то и сидеть, развесив уши, тоже позволит.

— А как объяснить его появление здесь?

— Придется немного подправить вашу версию. Гульнули мы, значит, на Торжище, показалось мало, решили добавить и сами не заметили, как оказались в ваших краях. Венедим, между прочим, обязан всюду сопровождать меня. Такова воля игумена. А для светляков это покруче, чем для вас постановление планового отдела.

— Надежный ли он человек? — забеспокоился Змей. — Сумеет ли держать язык за зубами?

— Это я беру на себя, — заверил его Кузьма. — Он мужик хоть и верующий, но покладистый. Правда, на вас сильно обижается.

— Что остается делать не приученному к труду трутню? Пусть сам на себя обижается… В общем, главный вопрос мы решили. Остается уточнить кое-какие детали.

— Разве трудно было догадаться, что детали лучше всего уточнять за кружкой водяры? — произнес Кузьма с укоризной. — Если своей жалко, так моей бы прихватили.

— Спиртное мы употребляем исключительно по поводу трудовых побед и только согласно приказу отдела труда и зарплаты, — пояснил Змей.

— Мне какое касательство до ваших приказов! Ты сам не пей, а я бы выпил. Эх, чую, пропадет моя баклага!

— Об этом можете не беспокоиться. Все ваши вещи, в том числе и баклага, находятся на хранении в отделе материальных ресурсов. А у них там даже пылинка не пропадет.

— Так я вам и поверил! — В словах Кузьмы было столько горечи, словно он уже уличил метростроевцев в тайном употреблении конфискованной водяры. — Что вы за люди! Чернильные души! Без подсказки жить не можете! Детей, поди, тоже в приказном порядке делаете? Какой, интересно, отдел этим командует?

— Ну зачем же отдел! Много чести будет, — осклабился Змей, что для него было совсем нехарактерно. — Всего лишь сектор. Сектор охраны материнства и детства при здравотделе.

— И как? План выполняете?

— У нас все планы выполняются, — многозначительно изрек Змей. — А теперь попрошу внимания. Я начинаю задавать вопросы.

— Задавайте, — обреченно вздохнул Кузьма. — Желательно по порядку.

— По порядку не получится. По порядку нам и недели не хватит. Надо осветить хотя бы основные вопросы. Отвечать попрошу быстро и кратко.

— Запутать меня хотите?

— Нет. Самый верный ответ — тот, что лежит на поверхности. Раздумье — признак неискренности.

— Скажите пожалуйста! А я и не знал.

— Как вы попали в обитель Света? — Тон Змея сразу изменился: как-никак, а он занялся своим привычным делом.

— Водяру искал. Вот и завернул по пути.

— Для кого вы искали водяру?

— Для себя.

— Это точно? — Змей прищурился: так он делал : всегда, когда подозревал Кузьму в неискренности-

— Странные у вас вопросы какие-то…

— Отвечайте по существу.

— Повторяю: для себя! — почти выкрикнул Кузьма, а сам подумал: «Вопросик-то этот мне не без подвоха задали».

— Как вас встретили катакомбники?

— Да уж лучше, чем вы.

— То, что вам предложили проникнуть за Грань, нам уже известно. Знаем мы и про то, что это предложение поступило непосредственно от игумена. Какое впечатление от общения с ним осталось у вас?

— Тот еще жук!

— Не понял? — Змей нахмурился.

— Хитрая, говорю, тварь.

— Он действительно проводит время на столпе?

— Вроде того.

— Сидит или стоит?

— Не разобрал. Темно было.

— Вас в нем ничего не поразило? Внешний облик, например? Или манера разговаривать?

— Повторяю: темно было. А манера разговаривать у всех светляков одинаковая, — так было сказано вслух, а так мысленно: «Хрен я вам что-нибудь важное скажу!»