Подруги вынырнули из музыкального «склепа» на весеннее солнце. Вдруг Софья остановилась и уставилась на «шестёрку», стоявшую прямо у здания. И цвет, и номера были знакомы… Соня даже скользнула взглядом по заднему бамперу, невольно ища следы, оставленные смертью. Девушка не сомневалась, что из открывшейся при их появлении водительской двери покажется Калина, но вышел Лукавый. Весь непохожий на себя: небывало сосредоточенный. Взглянул на Соню и стал каким-то кисло-сладким, как при первом её появлении в компании Калины. Отозвал в сторону, с полминуты пожирал глазами, теребил в пальцах ключи… Потом внезапно кисло-сладкое выражение «смыл» и грустно насупился.
– Значит, вот что… Калины больше с нами нет.
– Он умер? – Софья была ошарашена, но, явно, не горькой участью «возлюбленного».
– Умер? Когда? Что за лажа? Зачем ему умирать? Попал он, в общем, засветился. В тюрьме он.
– За убийство?
– Да с чего ты взяла? За кражу. Никто не может понять, зачем ему это понадобилось. Он такими делами никогда не занимался. Да и попался уж очень легко. Не в его стиле такие проколы.
Соня для порядка опустила голову и скорбно помолчала.
– Когда Артёма можно будет повидать, я тебя к нему отвезу. Если что понадобится или кто-то беспокоить будет, найдёшь меня в «Подкове».
***
Экзамены закончились, все разъехались по домам. Все, кроме нескольких человек во главе с Софьей. Наступило время отмести в сторону обузу сидеть за книгами и фортепиано и предаться головокружительной, такой сладкой и бесконтрольной свободе! Жизнь Сони приобрела сходство с горной речкой, стремительно несущейся по отвесному склону. Словно отыгрываясь за свою поруганную свободу, Соня нырнула с головой в омут молодёжных круговертей, не допуская ничего стандартно скучного в жизненную хаотичность. Родители и бабушка Ирма будут ждать от неё телеграммы, чтобы встретить в Краснодаре с поезда. Пусть думают, что весь июль у их чада практика и выступления. А она ещё немного поживёт без охраны взрослых!
Город был у её ног. Поклонники “повылезали” из углов, где таились до этого от опасности, исходящей от «меченой» бандитом красавицы. Можно ли теперь не поддаться искушению рассмотреть поближе лакомый кусочек, приглянувшийся не кому-нибудь, а самому Калине? На Соню таращили глаза, расплывались в улыбке и лезли из кожи вон, чтобы обратить на себя ее внимание. Раньше она была просто одной из смазливых девчонок города, а после Калины её статус преумножился и подогрел мужское любопытство. Соня с кокетливой игривостью и по большому счёту с желанием не раздумывать над своими поступками, совершала порок за пороком, считая, что качается на волнах красивой, современной жизни.
Во вторник Ольга позвонила своему полковнику. Тот задумался над её предложением и решил принять.
Филипп Николаевич, майор милиции в отставке привлекательной внешностью не отличался. Он был моложе Земляничникова, но гораздо противней: красная шершавая кожа, ввалившиеся щёки, бесцветные маленькие глазки. Филипп Николаевич восседал за столом, заставленным всякими деликатесами: грудинка, вырезки, хорошие консервы, фрукты, шоколад, вино. Сначала разговор не клеился. Попытки майора по-дружески обнять Соню выглядели неестественно. Когда в ход пошла видеокассета понятного назначения, он вытянул Соню из-за стола и за руку вывел из комнаты.
– Ты хочешь со мной уединиться? – спросил мужчина, включая свет в ванной. Соня пожала плечами. Она ещё не до конца поняла, чего она сегодня хочет и хочет ли вообще. Любопытно было попробовать себя в новой сцене. Задвижка щёлкнула изнутри тесной комнаты.
– Ты когда-нибудь делала это?
– Не-а.
– Опускайся на колени, на коврик.
Соне это не очень понравилось. Однако она вспомнила, что её волю не отбирают, а покупают за деньги. Майор раздвинул полы пиджака и расстегнул ширинку. Лёгкую неприязнь развеял тонкий запах дорогого одеколона, донёсшийся из ширинки. Видимо, мужчина тщательно подготовился к волнующей процедуре. Соня хмыкнула. Единственные чувства, которые она испытывала в тот момент, были любопытство и интерес к наличию собственных способностей такого рода. Отношение её к обладателю «учебного пособия» было равнодушным. Он не возбуждал в ней страсть, не смущал, не мешал. Соня быстро вошла в роль, навеянную порносценой, и не стеснялась проявлять фантазии. Но вдруг послышался хриплый стон, и майор качнулся, потеряв равновесие. Соне его стон не понравился. Он напомнил, что у данного предмета есть хозяин, который так некстати оказался лишним наблюдателем. Соня потеряла всякий интерес к новому делу, поднялась с колен и капризно заявила:
– Всё, больше не хочу. Надоело.
Майор состроил кислую мину и застегнул ширинку. Не глядя на девушку, достал из кармана брюк мятые бумажки и вложил в её руку. Молча вышел из ванной и через десять минут уехал.
Дверь в комнату оказалась закрытой. Полковник и Ольга находились ещё там. Соня тихо прошла на кухню в одиночестве коротать время. Смятые купюры было противно даже расправлять. Их хватило бы разве что на вход в танцзал. Нет, больше таким способом она зарабатывать не будет.