Граница

Наверное, в парке осталась эта «Площадка танцев». Отлетел каблук. Смешно...

Конечно, он любил и сразу сделал предложение. Если человек в горах и только раз в полгода спускается в город... А если бы встретилась не она? Да, а что, если б не Ольга?!.

В загсе работала ее подружка — Лера. Нет, кажется, Люся. Да, Люся. Заочно училась в каком-то институте.

Не всё ли равно!..

Он натянул на голову одеяло. Спать.

Их часть стояла за тремя перевалами. Граница, ничего не скажешь... Весной начинались обвалы. Выворачивало столбы и приходилось восстанавливать линию.

Однажды сращивали провода, и вдруг сверху донесся шорох. Грудь схватило ледяным дыханием. Закружило. Понесло... Отлежался и пошел отыскивать напарника.

Акрам сломал ногу. Тащить его на спине — нельзя: сломанная нога болтается. Можно представить, каково Акраму. Надо придумать что-то другое...

Он полз, тащил катушку с проводом. Разгребал снег руками. Очень трудно отыскать концы провода. Почему-то все эти мелочи не забываются.

Вернулся к дороге. Негнущимися пальцами достал из-за пазухи трубку. Воткнул штепсель в розетку на столбе. И опять связи не было.

Акрам стонал.

— Будешь говорить с заставой! — передал ему трубку и — опять в снег. Нашел концы провода. Лег на спину. Подтянул один конец и взял в зубы. Потом — другой. Хлестнуло, будто нагайкой. С тех пор на губе отметина.

Вот она. Нащупал языком...

Хочется пить. И тогда очень хотелось.

...Начальник отряда объявил благодарность. Предоставил отпуск на десять суток. Ченцов провел их с Ольгой. Подумалось: десять дней, которые потрясли мир. Так и было.

Они куда-то идут. Ольга поет. Он помнит:

Если милый не жалеет,
Если милый не умеет
Даже губы,
Даже губы,
Даже губы
Отогреть!..

— Умею! — кричит он. Губы у нее солоноватые и горячие...

Ченцов открыл глаза. Луч света струился над головой.

...А как-то в парке на танцевальной площадке к ним подошел лейтенант.

— Разрешите пригласить вашу даму?

— Пожалуйста. — Словно заворожили новенькие погоны.

Лейтенант протянул Ольге руку. Она пошла. Потом он подвел ее к Ченцову.

— Я здесь недавно. Еще никого не знаю. — И попросил разрешения станцевать с ней еще раз.

— У нас билеты в кино, — нахмурился Ченцов и увел Ольгу.

— Мы правда идем в кино? — спросила она.

— Нет, — ответил он. — Просто я не хочу, чтобы ты с ним танцевала.

Ольга удивилась:

— Но ведь ты сказал — пожалуйста?

— Что же я еще мог ответить? А уж дальше тебе самой надо было решать.

Она прижалась к его плечу:

— Не хочу решать. Ты решай. Всё за меня решай. Ладно?..

Она была первым человеком, который вот так открыто доверился ему.

После демобилизации поселился в их доме... Их доме. Их!...

Он сорвал с головы одеяло. Не думать. Ни о чем не думать. Лежать и не думать!..

А как-то принес зачетку. Одни пятерки за первый курс.

— Поздравляю! — Ольга так и светилась счастьем.

И в который раз он спросил:

— А почему бы тебе не учиться?

Она вздохнула:

— Я чем-то переболела в детстве. — И сослалась на мать: — Спроси, если не веришь.

— Тебе не скучно сидеть дома? — спросил он в другой раз.

— Так ведь хорошей жене это просто необходимо.

И это были не ее слова. Так говорила ее мать.

Проблема тещи встала на повестку дня.

Ольгу приучили не иметь своего мнения. Она слепо полагалась на всех. Он попытался объяснить ей, что так жить нельзя. Но она не поняла и разрыдалась. И тут на него набросилась теща.

Мы все хотим видеть в своих женах помощника, друга. Умного друга... Как узнать в юной девушке на танцплощадке, какой она будет женой? Какой тещей будет ее, молчаливая при первом знакомстве, мать?!. И вообще, зачем торопиться с женитьбой, если ты еще солдат?..

Ченцов сдавил руками виски.

...Ольга говорила вечером, когда он приходил с занятий:

— Читала рассказы Фолкнера. Хорошие. Только непонятные.

Она читала всё, что попадется под руку.

А однажды сказала, гладя его жесткие волосы:

— Ты бы к соседям сходил. Кому плитку починил, кому приемничек.

— Зачем? — удивился он.

Теща повела речь о деньгах, и он всё понял.

Конечно, лишние деньги не помешают. Но как же вот так просто идти к чужим людям, словно за милостыней...

Надо уехать отсюда. Пожить одним. Эта мысль стучала в мозгу все настойчивей.

Он списался с Акрамом. И однажды сказал:

— Поедем, Ольга.

— Надо спросить у мамы, — растерялась она.

Теща не возражала.

— Только вначале сам устройся, а уж потом жену забирай.

«А ведь я не сплю!» — рассердился на себя Ченцов и перевернулся на другой бок.

Не приехала Ольга.

Письма, письма. «Письменная жизнь»...

И вот позади семь лет.

Неужели за это время ему не встретилась женщина, которую бы смог полюбить? Или просто не разглядел, испугавшись ошибиться еще раз?

Ольге проще: доверчивая, мягкая, она быстро привыкает к людям. Мать снова ее сосватала. И теперь, кажется, Ольга с кем-то живет. Впрочем, какое уж там «кажется», если у них родился ребенок. Сын!..

Значит, у нее жизнь сложилась.

...За окном посерело.

Выспался, нечего сказать! И стоило добиваться гостиницы. С таким же успехом мог бы бродить по городу.