Грани Настоящего

Ильфорте вышел из воронки в ярко освещенный коридор родильного дома на окраине Сент-Парла. Туда-сюда сновали люди в белых халатах, и на Ильфорте в его белоснежном одеянии не сразу обратили внимание.

Он уверенно зашагал в сторону лестницы в холле родильного отделения.

Его Дар, его внутренняя сила вела в нужную палату сама. Словно магнитом тянуло в неизвестном направлении, ноги сами несли по этажам. Налево, направо, подняться на второй этаж, свернуть в западное крыло…

— Мистер?.. Позвольте, сюда вход разрешен только родным и опекунам.

Звонкий голосок выдернул Ильфорте из вязкого подобия транса. Он растерянно заморгал, взирая на длинноногую красавицу.

— Это определение относится к вам, молодой человек?

Молодой, хм. Как лестно. Знала бы она, сколько ему лет…

Он бесцеремонно отодвинул в сторону юную целительницу и толкнул дверь в искомую палату.

Свет тут был приглушен. Вдоль стен стояло несколько кроватей, но все они сейчас пустовали. Занята была только люлька, над которой склонился бородатый старец в таком же белом халате, как все работники родильного дома.

Ильфорте шагнул к нему навстречу, а рыжеволосая целительница не отставала ни на шаг.

— Кем вы ему являетесь? — продолжала допытывать девушка.

— Родственник, — не моргнув глазом, соврал Ильфорте.

Лекарь оторвался от своих записей и с сомнением посмотрел на вошедшего.

— Я его… дядя. Сводный брат отца этого малыша.

На лице лекаря отразилось облегчение. Он убрал в сторону медицинскую карту и печально улыбнулся.

— Хвала небесам! Мы думали, что мальчик остался сиротой… Вы ведь уже знаете, что его мать умерла во время родов? Мы не нашли никакой информации о родственниках.

Ильфорте коротко кивнул. Так часто бывает. Фортемины редко рождаются в полноценных семьях, окруженные любовью и заботой. Как правило, они появляются на свет у одиноких молодых женщин, нередко уходящих на тот свет во время родов. Печальные судьбы, зато так было проще взять ребенка под опеку, сразу же забрать его в Армариллис, с самого рождения воспитывать в нужной обстановке.

— Или обезвредить, — шептал Ильфорте себе под нос. — Найти и обезвредить…

— Что, простите?

Ильфорте мотнул головой и приблизился к люльке вплотную.

— Вы заберете его?

— За этим и пришел.

— Тогда нам нужны ваши документы, и…

— Я все передал вашему помощнику, — также уверенно продолжал лгать Ильфорте. — Мы с ним уже все обсудили.

Лекарь кивнул и, кажется, расслабился.

— Тогда я поспешу подготовить все необходимые бумаги, в течение получаса все будет готово. Вы можете пока побыть рядом с малышом.

Ильфорте покивал в ответ. Никакие документы, конечно, ему были не нужны, но лекарю ни к чему было об этом знать. Забирать новорожденного он тоже не собирался. Он пришел сюда с совсем иной целью.

Дверь с громким щелчком захлопнулась, и он остался один наедине со своими сомнениями.

Ильфорте в глубокой задумчивости стоял около люльки, в которой сладко посапывал новорожденный мальчуган. Веки его чуть подрагивали во сне, дыхание было учащенным.

Эта колыбелька сейчас качалась над бездной, и судьба ее должна была закончить или начать свой отсчет здесь и сейчас.

Ильфорте нервно сглотнул.

Перед ним стоял сложный выбор, и он никак не мог определиться с окончательным решением. Бывают такие моменты в жизни, когда какую бы сторону вопроса не принял, исход будет один и тот же.

От этого же решения зависело слишком многое, действиями в настоящем возможно было полностью перекроить будущее.

Он достал из внутреннего кармана крохотный бутылек с ярко-синей жидкостью. Всего капля этого быстродействующего яда филарий избавит его от хлопот в будущем и добавит головной боли лекарям в настоящем.

От младенца исходила ровная энергетика. Теплая, светлая, с мелкими темными вкраплениями. Насколько эти вкрапления разрастутся, когда ребенок вырастет? Вероятность полного поглощения тьмой была высока. А если он ошибается? Если эти зародыши тьмы можно аккуратно извлечь, как сорняк из плодородной почвы, а на их месте распустятся благородные цветки белой магии? Ведь это, в сущности, беззащитное сейчас существо, ничего не знало о том, чья именно душа поселилась в тело в момент его появления на свет.

Да и к тому же… Он ведь ни разу не видел в своем будущем Сиринити в человеческом облике. Но вот же она, крепко спит сейчас в его спальне, как ни в чем не бывало. Сколько еще таких подарков судьбы он не предусмотрел? А если и с этим малышом на самом деле более вероятен другой вариант развития событий?

Рука дрогнула и замерла на отвинченной крышечке.

Ильфорте с досадой поцокал языком.

Почему? Почему так сложно уронить одну-единственную капельку синей жидкости, которая быстро сделает свое дело? Рука не поднималась убить младенца, крепко спящего сейчас в люльке и ни о чем не подозревающего.

Инстинкт Наставника оказался сильнее, чем он предполагал. Желание сохранить жизнь фортемину было настолько мощным, что ощущалось физически. Ладони вспотели и зудели уже совсем невыносимо, в горле пересохло от напряжения.

Больше всего на свете сейчас хотелось бы услышать совет от кого-то старше, умнее, мудрее.