Граф Верховцев. Задача - выжить

Двери, как обычно, самостоятельно открылись и я, радостно скалясь во весь рот, зашел в приемную. Марфа Ильинична поднялась мне навстречу, вернув мне улыбку. Сегодня она была в фиолетовом платье, перетянутым черным корсетом с большим бантом. Глаза секретаря радостно зажглись, когда она увидела ирисы.

— Ваше сиятельство!

— А это вам, — от чего-то смутившись, пролепетал я.

Она приняла букет и сразу же зарылась в него своим очаровательным носиком и глубоко вдохнула аромат. Моя храбрость моя куда-то испарилась перед ее туго обтянутой грудью, я опустил глаза.

— Спасибо огромное, Алексей Николаевич! Мне очень приятно!

Марфа Ильинична подошла к столу, наклонилась к нижнему ящику, вытащила прозрачную вазу и поставила в нее букет.

— Мы сегодня занимаемся в классе или в подвале? — спросил я, не зная, куда себя деть.

— Внизу, скоро придет Степан и вас отведет, — ее пальцы стряхнули невидимую пылинку с моей рубашки. — А вот и он.

Из общего зала выскочил взмыленный белобрысый парнишка. Он с обожанием взглянул на Марфу Ильиничну, затем на ее руку на моем плече и Степан сразу помрачнел.

— Прошу за мной, — насупился он и снова выбежал за дверь.

Я кивнул секретарю и поспешил следом. Мы тут же попали в суматоху общей приемной и двинулись сквозь шумную толпу. Степан так быстро шел, что я каждое мгновение боялся его потерять, лавируя между людьми. Кажется, умудрился кому-то наступить на ногу и выбить из рук трость. Пришлось краснеть и извиняться на бегу.

Через несколько минут мы свернули в узкий коридор. Света стало меньше, а потолок ниже. Это уже было похоже на казематы — безликие шершавые стены, сырость и застоявшийся воздух.

Степан выдавил из себя кривую улыбку и махнул на ничем не примечательный кусок серой стены.

— Сюда, — сквозь зубы сказал он.

— Тут нет двери, — удивился я.

Он вздохнул и поднес руку к одному из камней кладки. К моему изумлению, тут же появилось тяжелое металлическое кольцо. Степан дернул его, и дверь с пронзительным скрипом отворилась. Глянув через магическое зрение, я с удивлением обнаружил, что на стене вытравлен рисунок решетки. Значит, вот как найти нужное место!

— Прошу, ваше сиятельство — ядовито процедил он и качнул головой.

На секунду я помедлил. В голове вспыхнула картинки прошлой жизни. Тюрьма. Тоска. Смерть. Скосив глаза на свои руки и убедившись, что на них действительно нет магических наручников, я сделал шаг вперед.

— Георгий Валентинович ждет вас в двенадцатой, — бросил Степан и захлопнул дверь за моей спиной.

Я огляделся. Длинный коридор, закуток смотрителя с крохотным столом и амбарной книгой. И вереница камер с окованными в металл дверями. Внутри меня нарастал холодок надвигающейся паники. Я изо всех сил старался держать эмоции в узде.

Пройдя немного и найдя нужную мне цифру двенадцать, снова остановился. Глубоко вздохнул и зашел внутрь.

— Явился! Уже добрых десять минут жду! Не торопился, да? — прошипел Лискин, скрестив руки.

Камера представляла собой небольшое помещение с вбитым в пол столом и двумя табуретками по бокам. Маг ходил из угла в угол, поглядывая на меня исподлобья. Он выглядел очень уставшим — под глазами залегли темные круги, одежда вся измятая, будто он спал прямо здесь, на полу. Лискин всем своим видом выражал недовольство. Думаю, ему просто не нравилось находиться в этой тюрьме.

— Добрый день. Приступим? — я присел за стол.

— Чего такой радостный? Отдыхал два дня, да? — не унимался Лискин. — Прохлаждался? Две недели! У тебя всего две недели, чтобы понять, как пользоваться магией и не взорвать все к чертовой матери!

Он сорвался на крик, а я просто смотрел на него. Вокруг мага заискрились крохотные разряды. Они собирались вокруг его сжатых кулаков и постепенно наливаясь силой. У меня даже бровь не дернулась.

— Так как зачерпнуть нужное количество эфира? — спокойно спросил я.

Лицо Лискина перекосилось, но магия плавно стекла на пол — он взял себя в руки. Через магическое зрение я проследил за этим процессом. Видимо, в прошлый раз именно это и следовало было сделать. Что ж, запомним.

— Ну как зачерпнуть, — вздохнул он, глядя на свои ладони. — Вот сначала ты должен понимать, что хочешь сделать. Хочешь убить, то этому ты уже научился. Если напугать, то раз в десять меньше.

— Логично, — сказал я.

— Конечно, логично! — снова вспылил Лискин. — Дать бы тебе по шее...

Он закатил глаза и остановился напротив меня. Его лысина заблестела от пота. Губы зашевелились, беззвучно проговаривая ругательства.

— Нужно контролировать силу. Осознать ее. Она часть мага. Ты же не можешь сожрать больше, чем вмещает твой рот или твой желудок, так? Вот и магия так же. Оружие любишь?

Я кивнул.

— Вот, магия, как и нож — продолжение твоей руки. Ты должен уметь работать с ней. Дать себе сейчас булаву в три пуда, что с тобой будет, а? Да ты ее и не поднимешь! А если легкий клинок, что удобно лежит в руке, а? Вот. По глазам вижу, что понял. Давай, пробуй.

Он выжидательно посмотрел на меня. Я поднялся из-за стола и глянул на потоки магии. Их было очень мало, и они выглядели, как тончайшая паутина. И с этим он предлагает мне работать?