Граф Суворов. Том 14

— Она защищала тебя до пятнадцати лет. — напомнила Ангелина. — Несмотря на то что ты лежал в коме. Заботилась о тебе, старалась найти способ исцеления, но то, во что она превратилась — это больше не она. Это вообще не человек. Отпустить её будет правильным решением.

— Которое можно принять и без твоего участия. — кивнула своим мыслям Мария. — Дорогой, если тебе сложно принять это решение самому, я могу сделать это за тебя.

— Как верно заметила Ангелина, мать заботилась обо мне до пятнадцати лет, хоть и делала это очень своеобразно. — сказал я, заставив Марию замолчать на полуслове. — Так что с моей стороны будет свинством не испробовать все способы исцеления, прежде чем принимать окончательное решение. И плевать что скажут бояре или дворяне, в первую очередь важно, что считаю я сам. Если она умрет по моей вине, а я не верну долг, это может стать преградой на пути к моему духовному росту.

— Вот как? — Мария задумчиво посмотрела на меня. — Но ведь ты убивал десятками, сотнями — и это не стало для тебя проблемой.

— Одно дело убить в бою, или во время самообороны. Совсем другое — убить беззащитного. — возразил я. — Она сейчас как ребенок или скованный зверь…

— Если ты так говоришь, дорогой, то пусть будет так. — проговорила первая супруга. — Если тебе нужно убить её самостоятельно, чтобы стать сильнее, я готова подождать столько сколько ты считаешь нужным.

— Хорошо. — кивнул я, задумавшись. Я не обманывал девушек, психологическая преграда вполне могла стать кармической расплатой за необдуманное действие, а убийство безоружных и слабых вполне подходило под эту категорию. Хотя выгод от смерти Екатерины было предостаточно, в первую очередь я должен был убедить себя, что сделал всё что мог, и что было правильно.

— Куда ты, дорогой? — спросила Мария, когда я поднялся с кресла.

— Проведаю матушку. Постараюсь понять можно ли с ней что-то сделать. — ответил я, выходя из покоев. Девушки ничего не сказали, даже Ангелина оказалась не готова поддержать меня в моем визите больной. Но не пройдя и половину мне пришлось отвлечься на окрикнувшего Константина, быстро догнавшего меня в коридоре.

— В чем дело? — спросил я, заметив, как он хмурится.

— Принц Атамаль был ранен пару часов назад. — сказал Багратион-младший. — Мы получили шифровку только что. Сейчас войска принца и поддерживающие его эскадры отходят от Багдада на север, и объединятся с эскадрой Амин-бея. Но их силы совершенно несопоставимы с войсками дяди Вахамеди. Боюсь без нашей поддержки они не справятся и вскоре будут разбиты.

— Плохо. — проговорил я, наскоро прокручивая в голове разговоры в совете министров. — Но ты сам знаешь, войск у нас нет.

— Как вариант — мы можем предоставить принцу политическое убежище, заявив, что признаем его право на престол. Тогда, после окончания конфликта на западе и закрытия зоны, мы сможем возвести его на трон Персии. — предложил Константин. — Это будет самый простой вариант.

— Судя по выражению твоего лица — простой, но далеко не лучший. — ответил я.

— Да, боюсь, что так, ваше высочество. — вздохнул Багратион-младший. — Если мы не поможем принцу в ближайшие сутки, его враги укрепят свою власть, организуют оборону и окопаются на своей территории. Сейчас в народе Персии ходят брожения, некоторые выступают за законного наследника, другие же придерживаются его дяди, но если принц сбежит, все останутся только на одной стороне.

— Плохо… терять союзников нельзя. — проговорил я.

— Хуже всего, что объединенные войска Лиги наций, в составе Англии, Японии, Индии и Штатов займут эти рубежи, посадив своих марионеток во всех городах. Тогда, даже если принц выживет после ранения, ловить нам будет нечего. — пояснил Константин. — Боюсь решение нужно принимать быстро.

— Быстро… — я на мгновение зажмурился, отдавшись интуиции и предвиденью. Ничего. Ни плохого, ни хорошего, хотя небольшая тревожность присутствовала, но безотносительно личностей — в целом. — Пусть подготовят мой флаер. Если Краснов его ещё не воссоздал — готовьте к вылету скоростную яхту. И передайте Амин-бею что я прибуду для лечения принца. В первую очередь нужно будет сохранить его жизнь, разбираться потом.

— Как прикажете, ваше высочество. — поклонившись ответил Константин, и дождавшись разрешения быстро удалился в свой кабинет. Я же продолжил путь, и вскоре оказался на женской половине, в покоях, отведенных для содержания императрицы.

— Ваше высочество, нас никто не предупредил о вашем визите. — немного сумбурно проговорила врач, постоянно присутствовавшая в палате. — Иначе я бы её разбудила. Сейчас ваша матушка под сильным обезболивающим и снотворным…

— Успокойтесь, всё в порядке. — ответил я, подходя ближе к существу, прикованному к койке. Выглядела Екатерина ужасно, опознать в монстре императрицу мать было практически нереально. Правая рука полностью влилась в туловище, сросшись с ним. Левая же наоборот, разошлась на несколько щупалец. Лицо поплыло, будто его слепили из пластилина, а потом разогрели.