Граф Сантаренский

Четвертую ночь провели в деревне, которую по такому случаю не стали сразу сжигать. Отсюда до Йорка оставалось полтора дня пути. Принцы и граф Честерский разместились в маноре, который стоял на холме неподалеку от деревни. Хозяева уехали, увезя все ценное. Остался только старый слуга, которого пока не убили. У старика не было правой руки до локтя. Потерял ее во время «Битвы Штандартов».

— Когда король Стефан будет в Йорке? — спросил я слугу как бы между прочим.

Старик не понял подвоха и ответил со всей прямотой:

— Говорят, он уже в Йорке, ждет вас.

Я передал его слова обоим принцам, когда мы сели ужинать. Ночевал я со своими, а вот есть ходил к принцам. Готовил им анжуйский повар. Ему еще далеко до шеф-поваров пятизвездочных ресторанов двадцать первого века, но уже подавал не куски обгорелого мяса, которыми обычно питаются в походах англичане и шотландцы.

— Не может этого быть! — самоуверенно воскликнул Генрих Шотландский. — Старый дурак врет, чтобы заругать нас! Не выйдет!

— А если не врет? — спросил осторожный Ранульф де Жернон.

— Тогда мы дадим ему сражение! — задорно поддержал своего тезку английский принц.

— Для того, чтобы дать сражение, надо знать, где противник, сколько и какого у него войска? С учетом этой информации выбрать место, время и тактику сражения, — попытался я объяснить им азы военной науки.

— Где встретим Стефана, там и будем драться, — твердо сказал шотландский принц. — Даже если он в Йорке, не думаю, что сумел собрать большое войско за такой короткий срок.

— А если все-таки сумел? — задал вопрос Ранульф де Жернон.

— Если кто-то боится, он может отправляться домой, — грубо отрезал Генрих Шотландский.

— Доспехи можно увезти с собой или надо будет отдать их первому встречному бедняку? — спросил я с наивным видом.

У шотландского принца густо покраснели щеки и побелел длинный нос. Генрих хотел что-то сказать, наверное, вызвать меня на поединок, но сдержался. Принц может вызвать на поединок только принца или короля. Тем более, если менее знатный противник заведомо сильнее.

— Значит, так. Я привык выигрывать сражения, — начал я. — Поэтому мне нужна точная информация, где противник и сколько его? Утром я пойду в авангарде и вышлю разведку. Если короля Стефана нет в Йорке, хорошо, осадим город, если есть, надо решить, где с ним сразиться, выбрать выгодную для нас позицию. Я не собираюсь проигрывать из-за того, что кому-то амбиции мешают поступать разумно.

— Я поддерживаю графа Сантаренского, — сразу встал на мою сторону Генрих, принц английский. Видимо, его напрягало лидерство шотландского принца. Или преподанные королем Стефаном два года назад уроки не прошли даром.

— Я тоже, — произнес граф Честерский.

Генриху Шотландскому не оставалось выбора, но он решил, что последнее слово должно быть его, и заявил:

— В авангарде останется мой отряд, и разведку вышлю я, — а потом добавил высокомерно: — До самого Йорка!

До Йорка осталось километров сорок, так что сильно напрягаться его разведке не придется.

— Не возражаю, — согласился я. — Надеюсь, к завтрашнему вечеру у нас будет точная информация о противнике.

Информацию мы получили уже в обед. Прежде, чем прискакал гонец с приглашением прибыть на военный совет, до меня докатилась новость, передаваемая воинами, что король Стефан идет нам навстречу с большой армией. Я приказал своим подготовиться к бою, а сам поскакал совещаться.

Спеси у Генриха Шотландского сильно поубавилось. Он старался не встречаться со мной взглядом, словно я узнал о нем что-то предосудительное.

— Сколько их? — сходу спросил я.

— Не меньше двух тысяч рыцарей, — ответил Генрих Анжуйский.

У нас было семь с лишним сотен рыцарей.

— И около пяти сотен сержантов графа Кентского и тысяч пять пехоты, — добавил Ранульф де Жернон.

Сержантов и пехоты у нас было меньше в два с половиной раза.

— Далеко они? — поинтересовался я.

— Полдня пути, — ответил Генрих Шотландский.

— Значит, вечером будут здесь, — пришел я к выводу и осмотрел местность.

Ровная долина с засеянными полями, покрытыми невысокой зеленой порослью. Лучшего места для атаки тяжелой кавалерии не придумаешь. Моих лучников на две тысячи рыцарей не хватит, а шотландская пехота не выдержит их удар. Эта пехота состоит из диких горцев, одетых в килты и вооруженных дротиками и то ли короткими мечами, то ли длинными кинжалами. Щиты у них круглые, полметра в диаметре. Примерно у половины есть кожаный доспех и шапка. Остальные словно хвастаются своими рыжими густыми гривами. Анжуйских рыцарей я вообще в расчет не принимал. С ними только ополченцев гонять. Про шотландских ничего сказать не могу, потому что никогда не видел в бою. Поскольку большую их часть составляли норманны из английских графств, следовательно, похожи на чеширских, которые сразу смоются, как только увидят две тысячи скачущих на них рыцарей.

— Надо отступать на тот широкий склон холма, который мы прошли вчера незадолго до ночевки, — предложил я. — Там Стефану будет труднее использовать конницу, не сможет зайти нам с флангов.