Граф, Мак и Стром

Правда, уже не факт, что она начнется именно завтра, однако Николаю есть, что рассказать здешнему правительству и без этого. Не зря он увлекался историей. Чертежи автоматов Калашникова, Судаева, гранатомета, состав напалма, все тонкости производства и конструирования танков, самолетов, вертолетов, разгрузки, камуфляж — ему есть что рассказать, чтобы СССР успел подготовиться к войне. Не говоря уж об атомной бомбе, космических ракетах, электронике и кибернетике…

Есть, что рассказать.

Николай никогда не жаловался на свою память и был уверен, что сможет правильно начертить устройство, скажем «Калашникова», полностью, подробно и правильно.

— Товарищи, кто сейчас глава правительства? У меня есть для него очень важная информация! На СССР может напасть Гитлер!

Молодой поперхнулся, старший выпучил глаза:

— Простите, кто? Гитлер?! Напасть на СССР?! В одиночку?!

— Да нет, конечно, — подосадовал на тупость здешних чекистов Николай.

— Наш нынешний председатель Совнаркома, он же председатель ВКП(б) стал верным большевиком и учеником товарища Ленина, — старший начал рассказ, почему-то пристально вглядываясь в лицо Николая, как будто тот должен был догадаться об имени здешнего вождя самостоятельно, — только в четырнадцатом году, в Поронине, Австро-Венгрия, где они и познакомились. Раньше идеи нашего вождя были далеки от большевистских, однако, пообщавшись с товарищем Лениным он изменил свое мнение и со всем пылом вступил в борьбу за революцию. Блестящий оратор, чьими речами заслушивались, он был одним из ведущих организаторов Октябрьской революции, наркомом по венным и морским делам, чей военный гений помог нам выиграть несколько важнейших сражений Гражданской войны…

У Николая закралось страшное подозрение, что речь идет о Троцком. Хотя, безмятежное солнечное утро, пение птиц, запах цветущего луга, беззаботные купальщицы — все это никак не связывалось с возможными последствиями того, что здесь заправляет Троцкий: трудовыми армиями, милитаризованной экономикой и экспортом революции.

Или все же Троцкий?

Из-за рощицы начал выплывать тот самый дирижабль. Николай понял, что через несколько секунд он увидит нынешнего вождя.

— …После смерти товарища Ленина никто из его учеников не обладал таким огромным влиянием, позволившем стать преемником. Кроме нашего вождя. Несгибаемый большевик, верный интернационалист, упорный строитель социализма, надежда коммунистов всего мира…

Плакат уже виднелся между веток. Френч защитного цвета…

— …хотя выступать ему и трудно, акцент дает о себе знать…

Портрет стал виден полностью. Знакомое, ОЧЕНЬ знакомое лицо, улыбка, знаменитые усы…

Старший продолжал:

— …немец все-таки.

На плакате был изображен улыбающийся Гитлер.

— Вождь всего советского народа, товарищ Гитлер, Адольф Алоизович.

Старший посмотрел на раздавленного Николая:

— Так кто, вы говорите, на нас нападет?

Чёрные пятна

Мы были готовы к концу света. Мы даже ждали его.

К падению метеорита, астероида, кометы и последующему за ними парниковому периоду или возвращению ледника (без разницы) были отрыты многочисленные бункеры, в которых запасались тушенка, крупы, хлеб, спички, запасы воды, дров и керосина, еды и патронов.

Орды зомби, радиоактивных мутантов, армию вторжения, мародеров и напавших инопланетян встретил бы огонь извлеченных из тех же бункеров или иных тайников ружей, пистолетов, карабинов и винтовок, снабженных обвесами и планками Пикаттини.

Исчерпавшуюся нефть готовились сменить станции атмосферного электричества, солнечные батареи, надежно спрятанные от властей и законсервированные в сараях паровые машины.

На случай потопа строились самопальные ковчеги, в которых не предусматривались места для всяких там тварей.

Мы были готовы ко всему.

К ИХ появлению мы оказались не готовы.

* * *

Три правила выживания.

— Не пользуйтесь огнестрельным оружием.

— Не пользуйтесь электроприборами.

— Не собирайтесь больше пяти.

И тогда вы выживете. Может быть.

* * *

Тихо. Ни шума, ни шороха, ни движения. Даже ветерок затих, ни одна пылинка не шелохнется. Только ярко светит с чистого голубого неба солнце, чирикают невидимые птицы и стрекочут кузнечики в сквере у супермаркета.

Юрий Чернов остановился посреди пыльного проспекта и взглянул на супермаркет. Без вариантов. Стеклянные двери разбиты, скорее всего, в первые дни после появления ИХ, а за прошедшие пять лет мары вытащили оттуда все более-менее ценное. Даже отвлекаться не стоит.

Он приложил ладонь козырьком к глазам и огляделся.

Спальный район, никаких производств здесь не было, поэтому большинство зданий стоит целыми. Разве что башня многоэтажки, метрах в двухстах впереди, обрушила свою верхнюю половину, перегородив улицу бетонными завалами. Наверное, кто-то из НИХ прошел дом насквозь, оставив огромную зияющую дыру, после чего многоэтажка и рухнула. Однако остальные дома, панельные хрущевки, стоят целыми, во многих даже мутно блестят пыльные стекла. Наверняка остались целыми квартиры, откуда можно будет добыть полезные в их положении полуробинзонов вещи.