Граф Брасс

— Сомневаюсь. Здесь собраны обитатели Империи Мрака, какими они были непосредственно перед смертью, а вас похитили из времени куда более раннего. Ваша молодость подтверждает мою гипотезу… Равно как и воспоминания о войне в Туркии.

— Благодарю вас за эти слова утешения.

Хоукмун приложил палец к губам.

— Вы не слышали какой–то странный шум, там, в коридоре?

— Слышал. По–моему, сюда кто–то идет. Должно быть, заметили отсутствие стражей.

Никто из находящихся в зале, даже Флана, не сделал попытки задержать их, когда друзья принялись, расталкивая толпу, пробираться в угол потемнее. Они нашли отличное укрытие за массивными спинами Адаза Промпа и Йорика Нанкенсена, которые при жизни были неразлучными друзьями.

Дверь распахнулась настежь, и появился барон Калан.

— Почему дверь открыта и нет стражи? — воскликнул он, мрачным взором обводя живых мертвецов. — Кто из вас сделал это? Или здесь оказался кто–то, способный не только грезить.., но и лелеять какие–то замыслы против меня? Кто пытается похитить власть над мертвецами? Вы, Мелиадус? Вы сумели выйти из транса?

Он приподнял волчью маску, но перед ним оказалось лишь бесстрастное лицо барона, лишенное всяческого выражения. Калан отвесил ему пощечину, но вызвал лишь недовольное ворчание.

— Или это вы, Хеон, никак не можете смириться с тем, что отныне я обладаю куда большей властью, чем вы?

Однако Хеон по–прежнему лишь бормотал имя своего будущего убийцы; «Мелиадус… Мелиадус…»

— Или это вы, Шенегар Тротт, хитрец Шенегар Тротт… — Калан принялся трясти за плечи графа Суссекского. — Это вы открыли дверь и отправили прочь стражей? Зачем?

«Нет. Это может быть только Флана…» Он принялся искать глазами среди разукрашенных личин маску Цапли, тонкостью работы значительно превосходившую его собственную. «Флана одна способна на подобное…»

— Что вам нужно от меня, барон Калан? — воскликнула Флана Микосеваар, приближаясь к колдуну. — Я устала и не желаю, чтобы меня беспокоили.

— Вам не удастся меня обмануть, предательница. Здесь, кроме вас, у меня нет иного соперника, ибо лишь вы желали бы воспротивиться возвращению Империи Мрака, — Как и прежде, Калан, я ничего не понимаю в ваших речах.

— Верно. Да вы и не должны ничего понимать… И все же я задаюсь вопросом…

— Ваши стражники вошли сюда, — промолвила Флана. — Дерзкие челядинцы. Хотя один из них показался мне довольно смазливым.

— Смазливым? Они что, сняли маски?

— Да, один из них позволил себе такое. Калан принялся шарить глазами по галерее, осознавая смысл ее слов.

— Как… — проворчал он. — Как такое могло… — Затем он устремил взор на Флану. — Нет, я по–прежнему уверен, что это вы.

— Не понимаю, в чем вы обвиняете меня, Калан, и мне это безразлично, поскольку скоро этот кошмар закончится, как бывает со всеми кошмарами.

Калан метнул на нее ироничный взгляд из–под змеиной маски.

— Вы так думаете, моя дорогая? — Отвернувшись, он принялся изучать замок. — Моим замыслам все время угрожают. Что бы я ни предпринимал, возникают непредвиденные осложнения. И все же я знаю, как покончить со всем этим. Хоукмун, Хоукмун, дорого бы я дал за твою смерть.

При этих его словах герцог Кельнский вышел из укрытия и плашмя ударил Калана по плечу своим клинком. Колдун резко обернулся, и тут же острие меча, скользнув под маской, остановилось у его горла.

— Будь вы с самого начала чуть повежливее, возможно, мы смогли бы договориться. Но вы оскорбили меня, барон Калан, и слишком часто выказывали мне свою враждебность.

— Хоукмун… — голос Калана сделался похожим на голос живых мертвецов, что окружали его. — Хоукмун… — Он глубоко вздохнул. — Как вы оказались здесь?

— А вы не догадываетесь, Калан? — граф Брасс с яростным ревом устремился на него. На губах его играла усмешка, впервые с того момента, как Хоукмун встретился с ним в Камарге.

— Так это какой–то заговор? Неужели он… Но нет, он никогда не предал бы меня, ставки слишком высоки как для него, так и для меня.

— О ком это вы?

Но Калан уже вспомнил «об осторожности. — Если вы убьете меня сейчас, то навлечете катастрофу на всех нас, — заявил он.

— Разумеется… Но если мы этого не сделаем, будет тоже катастрофа, возразил со смехом граф. — Так что нам нечего терять, барон Калан.

— Вам есть что терять, граф Брасс, — злобно отозвался колдун. — На карту поставлена ваша жизнь. В лучшем случае вы станете как эти живые мертвецы. Прельщает вас подобная перспектива?

— Нет, — ответил граф, сбрасывая одеяние Богомола и оставаясь в обычных своих медных доспехах.

— В таком случае не глупите, — придушенно зашипел Калан. — Убейте немедленно Хоукмуна.