Граф Артен дер Виргиль. Итран

В глазах Ралиба мелькнуло разочарование, которое ножом резануло по сердцу. Этот итранин стал мне другом, поэтому было вдвойне неприятно видеть выражение досады и сожаления на его лице.

– В чем я виноват? В том, что родился сыном Фагора? Не знаю, что тебе наговорил мой «драгоценный» дядюшка, но я никогда не был предателем.

– Разберемся. У тебя двадцать минут на сборы, потом вылетаем.

Лейтенант открыл дверь, собираясь выйти.

– Ралиб, не говори никому. Не хочу, чтобы друзья переживали.

Итранин кивнул.

Салир ничего не сказал, но все и так было понятно. Меня под конвоем проводили к Сферанту и усадили внутрь. Связанные за спиной руки яснее ясного говорили, что я являюсь пленником.

Уже ожидая взлета, увидел, как подбежала Ириса и начала что-то кричать лейтенанту, но тот от нее лишь отмахнулся. Видел, какие потрясенные лица были у Мирата и Раливы, с каким недоумением и растерянностью они смотрели в мою сторону, не понимая, что делать дальше.

Уже на базе, ведя меня по тюремным коридорам, Ралиб заговорил снова.

– Я хочу поверить тебе на слово Артен, но не могу. Мне нужны доказательства твоей непричастности к заговору.

– То, что я чуть не отбросил коньки, не считается?

– Это все могло быть одной сплошной подставой. К тому же, непонятно, каким образом ты получил титул графа и сменил имя, причем сделал это на законных основаниях. – Итранин развернулся в мою сторону. – Не расскажешь?

– Вряд ли ты поверишь в мою историю.

– А ты попробуй.

– Извини, Ралиб, не могу.

– Тогда нам не о чем говорить. Встретимся на допросе. Жаль, что тебя нельзя проверить ментально, иначе все было бы намного проще.

– Мой тебе совет, если хочешь помочь, свяжись с Разведывательным Управлением Дальних Полетов, обрисуй им ситуацию.

– Кому им? Конкретно, к кому мне обратится?

– Если бы я знал.

– Считаешь, там станут слушать рядового лейтенанта с занюханной планетки?

– Но ведь можно что-то предпринять? Например, переговорить со Службой Безопасности или Управлением по контролю за преступностью.

– Причем здесь эти управления? Ты что, их агент?

– Нет, но они осведомлены обо мне намного лучше, чем ты думаешь.

– Интересно. Только вряд ли я получу от них хоть какие-то сведения. Я уже делал запрос на тебя, и ответ был категорический.

– Дай угадаю. Информация недоступна или засекречена?

– Угу. – Буркнул лейтенант, открывая камеру. – Заходи.

Я протиснулся сквозь узкий проход и огляделся.

– Мда, условия могли быть и получше.

– Это тебе не курорт. – Невесело хмыкнул Ралиб, а затем добавил. – Артен, я тоже не хочу верить в твою виновность, поэтому сделаю все, чтобы докопаться до правды.

– Хорошо. Ответь только на один вопрос.

– Говори.

– Что такого наплел про меня Витарус, что ты записал меня в предатели, за исключением того, что я его племянник? Ведь ты менталист, почему не распознал ложь?

– Трент силен, очень силен. Такой форт в своей башке выстроил, не пробиться.

– Не верю. Дядюшка ни вирас и ни дармит, он обычный человек. Откуда в нем может быть такая сила?

– Ты тоже человек, но мой, заметь, не слабый дар на тебя не действует.

– Еще одна загадка. – Проворчал себе под нос.

– Я попробую разузнать все, что можно, но если подозрения в твоей виновности подтвердятся, не обессудь. Казнь – это лучшее, на что ты можешь рассчитывать.

– Замечательно. – Вздохнул, и устало привалился к холодной стене.

Сил совсем не осталось. Перед глазами замелькали черные точки. Еще немного и я потерял бы сознание.

В это время дверь камеры захлопнулась, и послышались удаляющиеся шаги лейтенанта.

Со стоном опустился на жесткий, грязный матрас, валяющийся на полу, и прикрыл глаза. Чувствовал ведь, что просто так все не закончится, обязательно должна была случиться какая-нибудь подлянка. Хотелось жрать и спать, но раз первого я сделать пока не мог, то просто опустился на тюфяк, подложив руки под голову. Попробовал отключиться и ни о чем не думать, но как назло не получалось, мысли, как тараканы, атаковали голову.

Как выбраться из этой ситуации с наименьшими потерями? Как успокоить, не находящую себе место сестру? Как вернуть уважение лейтенанта? Как смотреть в глаза друзьям в последние минуты жизни, если Ралиб не найдет доказательств невиновности?

Я не сомневался, что казнь в таком случае состоятся незамедлительно. Салир был моим другом, но еще он был и солдатом, до мозга костей преданным Империи. Нет, Ралиб будет рыть до последнего, только вот предоставят ли ему такую возможность. Все будет зависеть от договоренностей, заключенных Маркелой с представителями военных ведомств. От того, какие цели преследовала дармитка, вступая со мной брак, станет ясно, останусь я жив или нет. Если Маркеле нужен был статус вдовы, и она рассчитывала на мою скорую смерть, то никто не пошевелит и пальцем, в данном случае языком, чтобы выдать достоверную информацию лейтенанту.

Примерно через полтора часа таких мыслей, я смог провалиться в беспокойный сон.