Граф

Еще с десяток раз пришлось применять фальконеты, дабы выкосить экипаж. Их Андрей, в отличие от османов, заряжал картечью. Увы, не стрельчатой, а обычной. Но увязанной в картузы, вместе с зарядами пороха. Поэтому, если торговец пытался рыпнуться, заподозрив что-то, по нему били из этих многочисленных фальконетов, буквально выметая все живое с палубы. Особенно это эффективно действовало на гребные суда с их многочисленными гребцами.

Залп — и все.

Дрейфующая лоханка.

А дальше уже стрельцы и лучники делали свое дело при сближении…

На берег граф не лез.

Да и зачем?

Там были всюду гарнизоны и укрепления. Особенно по берегам Малой Азии. Причем укрепления иной раз очень серьезные. Сохранившиеся еще с тех времен, когда византийцы боролись со своими многочисленными врагами. Тем более, что «улова» для двух галер хватало и так, без всяких десантов.

И вот теперь — Босфор.

Он пугал и манил одновременно.

Ведь там, в его глубине, находился Стамбул. Сиречь Константинополь. Он же Новый Рим. Самый большой город запада Евразии со времен поздней Античности и по сей день. Но все эти торговцы «отдавались» так легко. Они выглядели такими не пуганными. Что Андрей теперь облизывался, глядя на пролив…

Москва нам хотела отдаться без боя, да…

В ней много бабала, она боится разбоя. Знаешь,

Но оказалось, что если ты крут, у-у-у —

Тебя либо купят здесь, либо убьют…

Ни раз и ни два мысленно, про себя, мурлыкал Андрей фрагмент из песни Павла Пламенева «Питерские едут в Москву». Очень уж она подходила под формат происходящих событий…

Османский капитан все это время был при нем. Мрачный. Он ведь прекрасно понимал происходящее, что не добавляло ему настроения.

— Ты хорошо знаешь Истамбул? — спросил его Андрей через толмача.

— Достаточно.

— Насколько хорошо?

— Могу в красках описать то место, где тебя будут казнить. Долгой и мучительной казнью.

— Нас казнить будут там вместе.

— Вместе? — удивился капитан.

— Я ведь расскажу, что смог взять галеры только благодаря помощи «старого друга». И не поскуплюсь на комплименты, повествуя о том, как много ты сделал для нас во время этого похода. Более того — даже назову моим первым помощником и капитаном этой галеры.

— Вздор!

— А ты думаешь, что кто-то поверит, будто человек, никогда не видевший моря, смог это все провернуть? — махнул рукой Андрей.

— Я… я не знаю. Мне говорили, что ты не человек.

— А кто?

— Слуга Шайтана.

— Не, — покачал головой Андрей. — Это все чушь. Видишь крестик? Слуги Шайтана его носить не могут. Да и мула персидский меня проверял. До него тоже эти слухи доходили. Более того, люди Султана, без всякого сомнения также попытаются их проверить. И подтвердят — я не демон.

— Но как? Почему?

— Просто потому, что я не слуга Шайтана. Хуже того — этот мерзавец мне денег должен. Так что, — развел руками Андрей.

Толмач выпучил глаза, но перевел. Отчего выпучил глаза теперь еще и капитан.

— Ты знаком с Шайтаном?

— Не по своей воле, — честно соврал Андрей.

— И какой он?

— Умный. Интересный. Начитанный. Но очень недовольный своей судьбой. Ладно. Это к делу не относится. Главное заключается в том, что варить заживо нас, скорее всего, будут в одном котле. Понимаешь?

— Я… я… понимаю, — как-то понуро ответил капитан.

— Посему у тебя нет другого выбора, кроме как помогать мне и уйти потом со мной, дабы поступить на службу к моему правителю. Не веришь?

— Нет.

Андрей достал и поцеловал тельный крест, а потом произнес:

— Я клянусь, что я расскажу Иоанну Васильевичу о том, как ты помогал нам.

— Но зачем мне это делать?

— Сам придумай. Например, веру хотел сменить, так как тяготился ислама.

— Мой отец — янычар! — вскинулся капитан. И Андрей только сейчас понял, насколько он молод. Годиков ему накидывала густая борода.

— Значит христианство — вера твоих предков. Вера, от которой твоего отца оторвали насильно. А ты вот возжелал восстановить справедливость.

— Но ведь это не так!

— Придумай повод лучше. — пожал плечами Андрей. — Мне-то без разницы. Но Иоанн Васильевич должен поверить, что ты действительно готов ему служить. Я же от себя обещаю, что помогу тебе. Если ты поможешь мне.

— Выбора у меня ведь все нет?

— Нет, — согласился Андрей. — Если бы выбор был, то я бы не предлагал сделку.

— Что ты хочешь?

— Для начала, чтобы ты поклялся именем Аллаха, что не предашь меня ни при каких обстоятельствах.

Капитан замолчал.

— Боишься?

— Обстоятельства бывают разные.

— Если ты откажешься, то я просто отпущу тебя, а потом всем расскажу, как ты мне помогал. Как ты думаешь, какая судьба постигнет тебя и твою семью?

— Если я буду тебе помогать, то мою семью и так постигнет печальная участь.

— Где она живет?

— Семья?

— Да.

— В Анхиале.

— Это где?

— На побережье восточной Румелии.

— Румелия… Румелия… так вроде называли весь Балканский полуостров. Восточная Румелия это не Болгария или где-то в тех краях?

— Да.

— Мы можем забрать твою семью. Или отец откажется? Он ведь до сих пор янычар.