Грабители

— Да. На мое место взяли одну сучку. У нее была сногсшибательная фишка — приводить в студию дружка и жариться с ним до упаду. В таком состоянии она была вне конкуренции. У нее не было своего угла, вот она и таскала мужиков в студию, заодно завоевала титул «Диджеи года». Жени Шабае — так ее звали…

Дверь в прачечную открылась, и в помещение вошел патрульный полицейский.

— Добрый вечер вам, сержант Марвел, — поздоровался Гегель.

— Привет, старик.

Марвел внимательно всмотрелся в лица всех сидевших на полу бродяг и, видимо, не найдя того, кто ему нужен, повернулся и вышел.

На то, что оборванцы бесплатно стирали свои тряпки, он смотрел сквозь пальцы. Это была цивилизованная часть «уличных рыцарей», и с ними у полиции не было никаких проблем.

— Уважительный полицейский, — заметил Бено, опять начавший чесаться.

— Да, такой не бьет в морду ни за что, — согласился Иглесиас.

В этот момент открылась дверь. Все повернулись, ожидая снова увидеть полицейского, однако это был Михель Царик,

Некогда он тоже входил в уличное сообщество, но потом завязал с травой и спиртным и выбился в люди. Теперь он состоял на службе и работал на узле связи, однако без старых друзей тосковал и частенько заходил в ночную прачечную.

— О, Михель, крыса страшная! — радостно заголосил Бьорк. — Горючка есть?

Вместо ответа Михель бросил Бьорку жестянку с пивом. Тот поймал ее налету, словно пес, и с рычанием стал срывать крышку. А Михель продолжал раздавать подарки, состоявшие из просроченных леденцов, подмокших сигарет и позавчерашних колбасок из заведения «Дер-Нах-Цуг».

С Фредди Михель поздоровался отдельно и сразу стал спрашивать, как у того дела.

— Да хреново его дела, — ответил за Фредди Иглесиас, закуривая дареную сигарету.

— Мне теперь жить негде, — подтвердил Чингис и впился зубами в колбаску. Он был очень юлоден, и сейчас при виде еды у него даже затряслись руки.

— Тебе нужно работу искать, приятель, — посоветовал Царик. — Вот я образовался при службе и теперь в полном порядке. Курю сигареты «Блу Дрим», ношу пиджаки а-ля «Ветер Лиссабона», плачу за квартиру… — Царик развел руками. — Ну, короче, ты понял. — Михель теперь полноценный гражданин, — подтвердил Гегель. Ему достался пакетик леденцов, и он был доволен.

— Да какую мне работу? Ты же знаешь, я был диджеем. С такой биографией ни на какую работу не возьмут.

— Ну не скажи, — возразил Царик. — Помнишь знаменитого Каку?

— Конечно. — Каку Фредди помнил. Одно время тот был кумиром многих диджеев. Ведь ему удавалось не только шепелявить, но еще и заикаться, а это было по силам только настоящему мастеру прямого эфира.

— Так вот, Кака теперь получает деньги ни за что да еще имеет угол и бесплатное питание.

— Каким образом?

— Им заинтересовался один частный исследовательский центр, изучающий случаи тяжелых психических отклонений, а тут Кака, сам понимаешь, был вне конкуренции. Теперь они его изучают. Его и еще нескольких ребят помельче…

— У меня не получится, — вздохнул Фредди. — Я пограничный, понимаешь? Если бы я действительно был настоящим шизаном, меня бы не выдавила какая-то Жени Шабад.

— Это так, — согласился Михель. — Настоящих буйных нынче мало.

— Точно, а трава пошла просто отрава! — добавил Иглесиас.

— Джентльмены! Четвертая камера отстиралась. Кто клал шмотки в четвертую — разбирай, — громко объявил Гегель.

Бродяги загомонили и, поднявшись с пола, стали выбирать из парящего бака отжатую одежду.

Фредди отследил свои брюки, трусы и майку. А рубашку и носки едва не увел Красавчик. Правда, он вернул вещи, как только Чингис потребовал их обратно.

— Извини, дружище. Я думал, это мои. Когда Фредди оделся во все сырое, он почувствовал себя по-настоящему несчастным человеком.

— Я вижу, ты еще не готов ночевать на улице, — заметил Михель, прикуривая свои знаменитые «Блу Дрим».

Чингис молча кивнул.

— Тогда переночуешь сегодня у меня. Есть необходимость кой-чего обсудить.

34

Покинув собрание уличных философов, Фредди и Михель вышли на полутемную улицу. Исправно горящих фонарей было совсем немного, но настоящая летняя погода сглаживала неудобство неосвещенных мостовых и запах мусорных контейнеров — в этом районе города мусорщики работали плохо.

— Ты же знаешь, я занят в сфере глобальных коммуникаций, — важно заявил Царик.

— Да, я помню. — Фредди было известно, что Михель служил сменным оператором на одном из ведомственных узлов связи, однако он с готовностью поддержал амбиции Царика, поскольку хотел спать в тепле.

— Бизнес в сфере коммуникаций идет в гору. Наши акции растут, — продолжал Михель.

Его пиджак а-ля «Ветер Лиссабона» был расстегнут, и на белой рубашке, словно черные шрамы, виднелись помочи, которыми Михель поддерживал штаны.

— Впрочем, это не важно. Подожди, я сейчас.

Царик отошел к стене бакалейного магазина, и Фредди увидел, как на светлой штукатурке начинает расти и шириться темное мокрое пятно.